– Валера, а в Америке есть сливочное масло? – спрашивает у хозяина, искренне моргая незамутненными глазами, Сонечка.
– Что вы, что вы, Софья! Сливочное масло – это холестерин! Смерть сосудам!
– Валера, ну уж вы-то, как дважды прошедший адовы круги биохимий, нормальных и патологических анатомий и физиологий, должны помнить, что без сливочного масла, то есть без холестерина, нет нормальной выработки коллагена, а следовательно, нормального состояния подкожной клетчатки и соответственно тургора кожи. Валера, маргарин – плохо, сливочное масло – хорошо. Кроме того еще, что первое невкусно, а второе – напротив. Валера! Ну, вспомните, вспомните же! Свежесваренный кофе с положенным ему кофеином. К нему – душистый хлеб, только что из печи, безо всяких навечно сохраняющих мягкость разрыхлителей, увлажнителей и красителей, щедро намазанный сливочным маслом. Или, скажем, сладкий чай. С сахаром, а не с сахарозаменителем, не вызывающим диабета, но провоцирующим рост опухолевых клеток у лабораторных крыс. Итак, помним, свежий хлеб со свежим слезящимся сливочным маслом и самым обычным российским сыром из самого обычного молока – это к кофе с кофеином. А к стакану сладкого от сахара, а не от таблеток чая – тот же самый хлеб с тем же самым маслом, но уже покрытый слегка присоленной красной икрой. Не из запаянной жестянки, а контрабандно прилетевшей с Дальнего Востока, а? А?! Я уже не говорю о том, что эти мидии – не мидии. Эти отмороженные креветки – не креветки, будь они хоть с динозавров размерами. Помидоры эти – что угодно, но только не помидоры, а так называемые фрукты ваших лотков и супермаркетов – взаимозаменяемы, что бы ты ни купил. Виноград точно так же стекловатно волокнист, как персик, а персик так же безвкусен, как огурец. Последний похож на смешанные в миксере клетчатку, воду и нитраты в гранулах для посыпания газонов. И даже в дорогущих бутиках все то же самое, я специально проверила, не поскупилась. Возможно, где-то и есть благословенные рынки, полные торговок с собственноручно выращенными на земле при помощи обыкновенных солнца, воды и труда плодами, но мне такие в Бостоне и Нью-Йорке не встречались. Да и вы с Аллой предпочитаете посещать супермаркет раз в неделю, а не базар ежеутренне. Так что, я не спорю, это удобно и дешево, но не говорите мне, что это вкусно и полезно!
Все это с раздражением проговаривала Сонечка, чувствуя себя в то же время последней неблагодарной скотиной. Но она так злилась на себя за то, что снова не могла отказать гостеприимному хозяину «составить компанию» и благодаря своему малодушию опять оказывалась накаченной этой безвкусной однотипной биомассой из коробочек с разными названиями, как мясная убойная корова генномодифицированным силосом. Злость на себя рикошетом попадала в Валеру. Особенно если тот, паче чаяния, пускался в рассуждения о «тамошних» очередях за колбасой и «тутошнем» доступном последнему велферщику изобилии.
– Нет у нас очередей за колбасой, а в этой известке нет вкуса и смысла. Одни чертовы калории! Можно мне кофе с кофеином?
– Это же вредно, Сонечка, – шептал Валера.
– Зато не бессмысленно! – шипела девушка в ответ.
Оба затягивались сигаретами и некоторое время молчали.
– Курить, кстати, ужасно вредно, ужасно! Вам, как врачу, хоть и психиатру, должен быть известен сей факт! – отпускала шпильку Сонечка.
– Да-да, дурная привычка, – рассеянно отвечал хозяин. – Мы все умрем рано или поздно от того или иного. Главное, «не дай мне бог сойти с ума, уж лучше посох и тюрьма…» – начинало носить его по волнам собственных страхов.
– Но не такая дурная, как кофе без кофеина и белые кислые таблетки вместо сахара! Возьмите хотя бы Джоша. Он курит. Но он никогда, повторяю, никогда не ест эту отвратительную еду, «готовую к употреблению после разогревания ее в микроволновке». Он собственноручно готовит, я видела! Видела у него в руках на его собственной кухне кусок свежей телятины. Свежайшей! Валера, вы помните запах парной телятины? Это настолько тонкий, сладкий, естественный до одури запах, что лично я ощущаю себя собакой и, захлебываясь предвкушением, забываю, как говорить на немногочисленных известных мне языках. И еще я видела у него картошку, не идеально белую, а нормальную такую картошку, запачканную землей. Надеюсь, не идентичную натуральной. Где он ее взял? Надо будет непременно спросить. И я не знаю, где он покупал ту клубнику, которой меня в последний раз угощал, но она была похожа на настоящую. Впрочем, возможно, ее опрыскивают жидкостью с запахом, «идентичным натуральному», и делают внутриклубничные инъекции препарата с «идентичным натуральному» вкусом. А еще Джош покупает лисички. В специальных магазинах.