Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
11 
И все-таки исключать Виктора Адольфовича из списка показалось товарищу полковнику преждевременным. Где, что называется, семнадцатый и где, что называется, двадцать шестой. Девять лет разницы — не шутка. За девять лет уже и «латышских стрелков» всех по электрическим стульчакам пересажали, а Виктор Адольфович вот сей участи сумел избежать и до сих пор бегает, да как резво!
Итак, возьмем за точку отсчёта, что столь выдающихся способностей человек мог и почерк со временем поменять и вообще в деле потаенном-конспиративном продвинуться. А неуловимость — общепризнанный атрибут Фантомаса. Что мы в резюме и запишем.
«А если даже и не имеет Попляк никакого отношения к вирусу «Бля» и прочим прибабахам, — подумал товарищ полковник, — все равно — может получиться из него отличный дятел. И заберу я его себе. Не всё Магидовичу масленица.»
0001:0004
Ребята в группе хорошо вышколены: явились минута в минуту. Прикрыли за собой дверь. Товарищ полковник задействовал «фонь»[59] и жестом предложил занимать свои места.
Вообще, в большинстве групп Третьего Отделения не было принято (с целью экономии времени) присутствовать на «информашках» лично. Но товарищ полковник был человеком старой закалки: начинал лейтенантом милиции ещё в те славные годочки, когда ЕС болгарского производства казалась логическим завершением эволюции вычислительных машин — и предпочитал, даже в ущерб времени, проводить «информашки» у себя в кабинете при полном сборе личного состава группы. Кроме того (об этом товарищ полковник тоже никогда не забывал), сетевой шпионаж стал в конце двадцатых настолько распространенным явлением, что в моду вошла поговорка: «что знает волокно — знает свинья». Потому рабочие совещания с глазу на глаз и под прикрытием «фоня» были более эффективны в смысле сохранения служебной тайны.
Сами же эти совещания отличались немногословностью монологов, сдержанностью диалогов и высокой результативностью коротких дискуссий. Тому в немалой степени способствовала жесткая централизация групп, весьма эффективный принцип подбора кадров и Идея Социальной Стабилизации, в которую истово верили все, или почти все) работники Комитета. Отличия же в методе ведения «информашек» у конкретных групп имели в своей основе лишь личные приоритеты руководителей. Например, товарищ полковник отдавал предпочтение тактике «указующей привязки».
— Итак, ребята, — начал он, когда все расселись. — Вы уже в курсе и задачу знаете. Подчеркну лишь, что дело многообещающее и в случае успеха нас ожидает целый ящик сладостей и ананасы в шампанском. Однако провернуть это дело надо быстро. На все про все нам отведено двое суток. Через двое суток я должен буду выдать Высокому Гене Фантомаса. При любом ином исходе можно складывать вещмешки. Вопросы есть? — товарищ полковник сделал паузу. — Вопросов нет. Поехали дальше. Слушаю ваши, ребята, соображения по поводу «вампиров».
Выпрямился в своем кресле капитан Скворешников. Вставать в ходе «информашки» не считалось обязательным. Как всегда капитан был до предела лаконичен.
— Наиболее вероятно — Первый, — объявил он свою оценку расклада «удельного веса» подозреваемых в общей перспективе разработки. — Далее Второй и Четвёртый. Остальные — в пределах пяти-десяти процентов.
— «Юный гений»? — благосклонно уточнил товарищ полковник.
— Так точно.
— Обоснуйте, товарищ капитан.
— Я бы не хотел повторять общеизвестное, — заявил Скворешников. Кроме того, Первый из подозреваемых — панк, асоциальный элемент. Позволю себе напомнить вам разработку «Аллерген».
Логика капитана не слишком понравилась товарищу полковнику, но в раскладке Скворешникова был свой резон. «Юные гении» время от времени потрясали мир технокрыс, револютиков и прочих ренегатов свежими ошеломительными идеями, оригинальными подходами, легендарными прецедентами. Нанотехнологии, всепроникающие информационные сети, информация, в своем материальном воплощении замещающая реальность — всё это, с трудом усваиваемое стариками из XX века, было для «юных гениев» родной стихией. Они не просто работали или играли в информационной реальности — они жили в ней, находя всё новые и ещё более новые способы по её преобразованию и приручению. Вот, например… Да что далеко ходить за примерами? Тот же Высокий Гена — ему ещё семнадцати не было, а он уже возглавлял проект «Вирусофобия», одну из первых действительно значительных разработок Центра. И не без успеха, заметим, возглавлял.
11 
