23 
— Ну что, завтракать зовешь? — спросил я щенка, потрепав по холке. — Ну тогда пошли.
Туман рассеялся, и дорога в лагерь затруднений не вызвала. У костра меня ждал настоящий пир: кроме запасов оленины и каких-то корешков, у нас с собой ничего не было, даже соль и та отсутствовала. А здесь же были и суп, и каша, и салат, и даже лепешки.
— Откуда такое богатство? — спросил я шака, садясь у костра.
— Тузик три мешка притащил.
Ну конечно! Пока я собирал оружие и стрелы, а потом прятал трупы, Тузик нашел стоянку убитых афров и притащил оттуда мешки с провизией. Смышленый, оказывается, щенок, хозяйственный.
Набив пузо под завязку, я блаженно потянулся и встал. Сканирование ничего опасного не показывало, звуки тамтама давно стихли.
— Хозяин, а где моя обувка? — спросил Первый. — У меня вся одежда в крови и дыра на куртке, а я ничего не помню…
— Потом все расскажу, а сейчас собирай все в дорогу, пора отсюда убираться. Барабаны слышал? Мне кажется, по нашу душу. Жди здесь, а мы с Тузиком до стоянки афров сбегаем, может, еще чего полезного найдем. Тузик, искать! — приказал я щенку и сунул ему в нос мешок из-под провизии.
Малхус тявкнул и, виляя хвостом, скрылся за камнем, я побежал следом. Забег закончился, так и не начавшись, лагерь афров оказался с другой стороны камня, у которого мы устроили стоянку.
Найденный лагерь значительно облегчил сборы. Здесь нашлось много необходимых в походе вещей. Очень меня обрадовали кожаные фляги и моток крепкой веревки. Первый быстро рассовал вещи по найденным мешкам, и мы, забрав оружие и стрелы, отправились в путь. Тузик бежал впереди, время от времени скрываясь в кустах. Малхус четко понимал свою задачу и нес караульную службу с завидным рвением. Следом бежал я с луком на изготовку, а колонну замыкал Первый с самым тяжелым мешком за плечами, вооруженный копьем и со щитом в руках. Гонок устраивать мы не могли, хотя и нужно убираться отсюда как можно быстрее.
Ландшафт вокруг тропы постепенно менялся, и скоро мы бежали уже среди скал. Свернуть в сторону стало невозможно из-за того, что скалы стояли вдоль тропы сплошной стеной. Такое положение вещей меня абсолютно не устраивало. В любую минуту мы могли нарваться на афров, а деваться нам было уже некуда. По собственному жизненному опыту я знал, что если есть небольшая вероятность произойти какой-нибудь гадости, то она случится непременно. Так произошло и в этот раз.
Тропа привела нас к озеру среди скал, в которое с высоты третьего этажа из каменной трубы диаметром около полутора метров слабым ручейком стекала вода. Место выглядело очень странно. Озеро имело круглую форму, словно вычерченную циркулем. Скала, из которой торчал конец трубы, обрывалась вертикально вниз, как отрезанная ножом. Под трубой из стены торчали обломанные ржавые скобы. Это явно были обломки какого-то древнего сооружения. Труба когда-то закрывалась металлической решеткой, от которой сохранились только торчащие из камня сгнившие прутья.
Времени у нас не было, и мы побежали дальше, не останавливаясь. Тропа завернула за скалу, и высота каменных стен начала уменьшаться. У меня появилась надежда, что нам удастся проскочить незамеченными, но ей не суждено было сбыться. Мой внутренний взгляд обнаружил ауры пятерых афров, осторожно идущих по тропинке среди скал. Эта пятерка оказалась головным дозором следующего за ними отряда из тридцати воинов. Мы, не снижая темпа, повернули в обратную сторону и побежали в направлении озера. Голова работала, как компьютер.
«То, что этот отряд идет по нашу душу, сомнений нет. Бежать по тропинке до места боя с предыдущим отрядом бессмысленно. Мои жалкие потуги замаскировать трупы могли обмануть только пьяного городского жителя с Земли. Афрские охотники обнаружат их через пять минут. Необходимо пропустить отряд мимо себя и рвать отсюда когти, пока они будут прочесывать округу поля боя», — просчитывал ситуацию мозг.
У меня возникла идея залезть в трубу над озером и там отсидеться. На воде следов не бывает, а в трубе, в случае чего, можно отбиться, а если совсем станет туго, то будем искать противоположный выход.
— Первый, у озера лезем в трубу. Сначала забираюсь я, а потом тебя с Тузиком на веревке затаскиваю. Ты понял? — давал я разъяснения на бегу.
— Нет, хозяин, — бодро ответил шак.
— Ну и хрен с тобой, делай как я.
Мы добежали до озера, и я сразу прыгнул в воду. Озеро оказалось мелким — вода доходила только до пояса. Шак рванул следом за мной, а Тузик, рассерженно гавкая, начал бегать вдоль берега, но в холодную воду не полез. Скобы, по которым я наивно мечтал долезть до трубы, оказались в плачевном состоянии, и, чтобы забраться по ним наверх, нужно было быть акробатом. Но делать было нечего, и я, взяв конец веревки в зубы, полез наверх. До трубы сразу добраться не удалось, но у меня получилось набросить веревочную петлю на прут, торчащий из трубы, и уже по веревке я подтянулся к отверстию. Дальше все было только делом техники. Сначала я затащил наверх Тузика, которого Первый принес под мышкой к веревке, а затем вещи и шака. Дозор афров должен был появиться возле озера с минуты на минуту, и мы, не теряя времени, пошли по трубе в темноту. Идти оказалось не трудно — диаметр трубы позволял передвигаться лишь слегка согнувшись, а вода в трубе доходила только до колена. Через тридцать шагов труба вывела нас к вертикальной шахте диаметром около трех метров. Шахта уходила вверх метров на пять и упиралась в потолок с люком, который закрывала решетка из толстых прутьев. Глубина шахты была неизвестна, потому что она была заполнена водой, которая поднималась до уровня горизонтальной трубы и стекала по ней в озеро. Наше убежище оказалось самой настоящей ловушкой, из которой не было выхода.
23 
