... 
28 
Еще будучи в Гелиуме, я много времени практиковался в метании меча и достиг в этом большой сноровки.
Еще никогда я не готовился к броску с такой сосредоточенностью, еще никогда я не молил богов, чтобы бросок был точным. Наконец, я размахнулся и бросил меч прямо в пасть чудовищу. Но бросок не получился. В Гелиуме бы над ним посмеялись, но здесь он спас мне жизнь. Меч полетел не по прямой линии, острием вперед, а наклонившись под углом в сорок пять градусов. Острие его вонзилось в нижнюю челюсть, меч, повернувшись, застрял в пасти, как распорка.
Ящер от неожиданности прекратил шипеть. Он судорожно пытался избавиться от меча, но все было напрасно. Мы с Нур Аном бросились на ящера одновременно. Он пытался защититься ударами хвоста и когтей, но мы были слишком быстрыми для него, и через мгновение все было кончено. Ящер лежал на земле в луже собственной крови, и тело его судорожно дергалось.
От крови ящера исходил тошнотворный запах, и мы с Нур Аном поспешно покинули поле битвы, не отпраздновав победу. На берегу мы вымыли оружие и пошли дальше.
Мы шли вдоль реки и скоро обнаружили, что там водится рыба. Мы тут же решили устроить себе обед, чтобы восстановить силы. Кроме того, нам нужно было создать запас съестного.
Ни он, ни я никогда в жизни не ловили рыбу и даже не ели ее. Но из истории мы знали, что раньше люди ели рыбу. Сейчас, собираясь ловить ее, мы, естественно, посмотрели на свои мечи как на единственное средство для добывания пищи. Мы вошли в воду, готовые поразить рыбу мечами. Странное дело, в реке было много рыбы, но ни одна из них не подплыла к нам на расстояние удара меча.
– Видимо, – сказал Нур Ан, – рыбы не такие глупые, как кажется. Они видят нас и спрашивают себя, зачем мы здесь.
– Может, ты и прав. Давай попробуем другую стратегию.
– Какую?
– Выйдем на берег, – сказал я. После недолгих поисков я нашел каменистый обрыв, нависающий над водой.
– Мы ляжем здесь так, чтобы нас не было видно, и не будем двигаться. Возможно, нам удастся заколоть одну рыбу.
Мысль о массовой бойне рыбы я уже отбросил как нереальную.
К моему удовольствию, мой план сработал и каждый из нас заколол по большой рыбине.
Естественно, как и все люди, мы предпочитали жареную или вареную еду, но мы были воинами и могли есть все. Поэтому мы съели ее сырой.
Нельзя сказать, что она была слишком вкусной, но еда освежила нас, прибавила сил. Здесь нельзя было определить, день сейчас или ночь, но я чувствовал, что мы должны немного поспать. Нур Ан улегся на берегу и уснул. Я остался сидеть, наблюдая, нет ли опасности. Через некоторое время мы поменялись ролями. Я думаю, что каждый из нас спал не более одного зода, но еда и сон буквально влили в нас свежие силы, и я еще никогда не чувствовал себя лучше, чем тогда, когда мы снова пустились в наше путешествие в неизвестность.
Шли мы очень долго. Вокруг нас простирался тот же монотонный пейзаж, и нас сопровождал свист ветра и плеск воды.
Первым наступившие изменения заметил Нур Ан. Он показал рукой вперед. Если бы я шел, подняв голову, я тоже заметил бы это.
– Дневной свет! – воскликнул я. – Солнце!
– Это не может быть ничем иным.
Далеко впереди мы увидели яркое сияние. Мы были слишком далеко, чтобы разглядеть что-то, поэтому мы ускорили шаг, почти бежали к этому долгожданному свету. Неужели каким-то необъяснимым таинственным образом эта река вывела нас на поверхность планеты? Я знал, что это невозможно, и Нур Ан тоже знал, и все же мы оба понимали, как велико будет наше разочарование, если это не подтвердится.
Мы бежали и все больше убеждались в том, что впереди был дневной свет, а когда мы выскочили из-под каменных сводов, то сердца наши наполнились радостью: перед нами лежала долина, окаймленная холмами, залитая жарким солнцем, поросшая густой растительностью – долина, полная жизни.
– Это еще не поверхность планеты, – сказал Нур Ан, – но ничем не хуже.
– И здесь должен быть выход наверх, – заметил я, – если его нет, то мы его сделаем.
– Ты прав, Хадрон из Хастора, – крикнул Нур Ан. – Мы сделаем его!
Все берега реки здесь заросли пышной растительностью. Многих растений я никогда не видел раньше, но некоторые мне были знакомы.
Для нас, вырвавшихся их мрачных глубин, эта долина представляла собой зрелище чудесной красоты. Однако и для жителя Барсума это было необычайное зрелище. Это был остаток чудесного мира, каким был Барсум в ту далекую эпоху, когда он был молод и метеорологические условия были такими, что вся поверхность планеты представляла собой цветущий сад. Видимо, это небольшая долина находилась ниже уровня земли, и атмосфера здесь была плотнее. Она, как одеялом, укутывала долину, оберегая ее как от излишней жары днем, так и от пронзительного холода ночью. А кроме того, река обильно снабжала влагой плодородную почву долины.
28 
