Особенно,... 
191 
– Следи. Что с нашим лесоводом?
– Пошел догонять девушку.
– Что с нашей девушкой?
– Сие нам неведомо. В тех местах, сам знаешь, брат Николай, плохо видно.
– Но наша девушка жива? – тревожно спросил брат Николай.
– Это да, – уверенно сказал монах, лица которого Громов не видел. – Пока точно.
– Помни, брат Мстислав, ты видишь дальше других, – строго сказал настоятель.
– Пока смогу, буду смотреть, – кивнул Мстислав.
– Аи, инспектор, инспектор, – сказал Николай. – Правильно ждешь, да не оттуда.
– А откуда? – спросил вдруг Воронов.
– Инстинкт выживания, юноша, силен у вас чрезвычайно, – одобрительно заметил Николай. – Придавая вас в спутники капитану, наш общий знакомый поступил чрезвычайно дальновидно. В огне вам не гореть, в воде не тонуть. Должен заметить, что местные вообще очень ловко избегают опасности и отлично чувствуют ее. Но что предсказано, то предсказано: не знаю, как будет, но знаю, чем кончится.
– Не хочу, – тоскливо произнес Воронов.
– А почем вы знаете, юноша? Вдруг это совсем не то, чего вы ожидаете?
– Боюсь, – так же тоскливо проговорил Воронов.
– Ничего не надо бояться, вон девушка не боится, и вы не бойтесь. Девочка со стариком идет, тоже не боится. Капитан ваш едет останавливать неизвестно кого, и то не боится, хотя сроду в гражданских не стрелял. А стрелять-то ему и не придется, ушли они из Колосова, капитан. Не то б вы, чего доброго, и правда пальнули, – нет?
– Откуда вы все это знаете? – только и смог спросить Громов, окончательно переставший что-либо понимать.
– А откуда вот он догадывается? – кивнул Николай на Воронова. – Знаю, и все. Завтра поедете с миром в Москву, отвезете рядового да и отправитесь, куда собирались. Хотите посмотреть, как там Москва?
– А как? – спросил Громов совершенно по-детски. Он уже готов был поверить, что ему сейчас покажут Москву.
– Да вот так, – пожал плечами настоятель, и в тот же миг Громов почувствовал Москву. Она напряженно пульсировала где-то к западу от монастыря, и Громов чувствовал, как через весь город мучительно пробирается, увязая в бесконечных пробках, «скорая помощь». Он понимал при этом, что она успеет. Ничего больше во всей Москве не привлекало его внимания, да он и не видел ничего. В голове у него оглушительно завыла сирена. Он знал, что фельдшер в кабине кусает кулак от нетерпения. Это был хороший фельдшер, не из тех, что выезжали по вызовам в последнее время, – больной ему был небезразличен, и он хотел успеть, и должен был успеть. Громов чувствовал, что с пробками ничего сделать не может, но способен каким-то образом утешить фельдшера, внушить ему, что все кончится нормально; и фельдшер успокоился, он знал это.
– Интересно, – сказал Николай. – Вот бы не подумал. Я бы, честно говоря, решил, что какие-нибудь учения… Вам что, про войну не интересно?
– Про войну я и так все знаю, – машинально ответил Громов, но тут же спохватился: – Вы что, и это видите?
– Ну, примерно, – неуверенно ответил Николай. – Скорее догадываюсь.
– Способный, – завистливо сказал брат Георгий.
– Абы кто и не придет, – загадочно ответил Николай. – Есть ли у вас вопросы, брат капитан?
– Много, – сказал Громов. – Но для начала один: почему этот ваш брат Владимир не может выйти из монастыря?
– Брат Владимир в затворе, – пояснил Николай. – У некоторых есть такая клятва, вроде, знаете, барбудос. У нас же тоже бороды приняты, кстати… Брат Владимир не может выйти из монастыря, пока не кончатся эти ваши чертовы качели. Он не сам это выбрал, просто в каждом монастыре должен быть затворник. Получилось так, что у староволжцев это именно Владимир, а он врач.
– А у вас кто затворник?
– Брат Мстислав, – вздохнул Николай. – Ему отсюда хода нет даже к реке. Пока все не кончится – или, соответственно, не начнется.
– Просто нельзя – или он не может выйти? – уточнил Громов.
– У нас это одно и то же, – сказал Николай. – Но, в общем, даже если бы захотел – не сможет.
Громов пригляделся к Мстиславу, и тот, угадав его мысль, придвинулся к свету. Громов увидел необыкновенно кроткое и печальное лицо человека, давно смирившегося со своей участью. Затворнику было лет пятьдесят, он был светловолос и зеленоглаз.
– Ничего, – сказал брат Георгий. – Может, действительно уже скоро…
– Это не от нас зависит, – сказал Мстислав.
– Но мы это увидим, – твердо закончил Николай. – Благодарю, братие, все свободны.
191 
