144 
– Значит, я извращенка. – Ее плечи вздрогнули. О, как Дина ненавидела себя за то, что сейчас выглядела полной дурой! Но еще больше за то, что все равно никак не могла перестать думать и вспоминать о том омерзительном инциденте. – Ты знаешь, мне на память все время приходят другие письма. Те, которые попали в ряд от «Вам должно быть стыдно за себя» до «Тебя надо выпороть хлыстом за неблагодарность к такому хрупкому нежному цветочку, как Анджела Перкинс». – Ее сузившиеся глаза сверкали ярче пламени. – Белладонна, наверное, тоже похожа на хрупкий нежный цветочек!
– Вот уж не знаю. – Фрэн передвинула малышку повыше, к плечу. – Все это уже практически затихло.
Почему ты не хочешь мне рассказать, что тебя мучает на самом деле?
Дина в последний раз ткнула кочергой в камин.
– Я боюсь. – Она произнесла это спокойно, но волна ледяной дрожи опять пробежала у нее по позвоночнику. – Я получила еще одну записку.
– О Боже! Когда?
– В пятницу, сразу после встречи с группой повышения грамотности в «Дрейке».
– С тобой была Кесси.
– Да, – Дина потерла затылок, чтобы прогнать оттуда тупую боль. – Кажется, я уже никуда не хожу одна.
Всегда с кем-нибудь.
– Кесси с трудом можно назвать кем-нибудь. – Но Фрэн признавала, что ее невольная попытка сменить тему объясняется скорее желанием уйти от вопроса. – Расскажи про эту записку, Ди.
– После встречи мы там немного задержались для фотографий. Кесси ушла – ей надо было кое-что закончить в офисе до выходных.
Картина возникла у Дины перед глазами с такой четкостью, как если бы она просто перемотала назад пленку в видеокассете. Она опять пожимает кому-то руки, опять щелкает камера. Вокруг столпились люди, они ждут от нее кто слова, кто взгляда…
– Еще только один снимок, Дина, пожалуйста. Ты и жена мэра.
– Только один, – вмешалась Кесси. Очаровательная улыбка, но твердый голос:
– Мисс Рейнольдс опаздывает на следующую встречу.
Дина помнила, что в тот момент она ощутила веселое возбуждение. Следующая встреча, слава Богу, была с чемоданом, в который требовалось швырнуть несколько свитеров перед тем, как отправиться за город.
Она опять повернулась к объективу, став рядом с женой мэра и держа в руках почетный знак за свою работу в области всеобщей грамотности, затем направилась к выходу, за ней Кесси, прикрывавшая тылы.
– Отлично сделано, Ди. Ну-ка, дай я заберу вот это. – Кесси опустила почетный знак в портфель, пока Дина застегивала пальто.
– Я даже не почувствовала, что была на работе. Они такие молодцы!
– Они молодцы – и ты молодец. – Кесси искоса посмотрела через плечо. В элегантном вестибюле «Дрейка» все еще толпились люди. – Поверь мне на слово. А теперь иди прямо и не оглядывайся, иначе до полуночи отсюда не выберешься. – Чтобы Дина поторопилась, Кесси взяла ее за руку и вывела из холла на тротуар. – Послушай, я возьму такси, мне надо вернуться в офис.
– Не говори глупостей. Мы забросим тебя по дороге.
– Если ты окажешься поблизости от офиса, то сразу же вспомнишь о чем-нибудь, что надо срочно сделать. Нет. Поезжай прямо домой, – приказала Кесси. – Собирайся и уезжай. И не показывайся в городе раньше воскресного вечера.
Это было слишком хорошо, чтобы спорить.
– Да, мэм.
Засмеявшись, Кесси поцеловала ее в щеку.
– Желаю чудесно провести выходные.
– Тебе тоже.
И они простились, разойдясь в разные стороны под пронизывающим ветром и кружащимся снегом.
– Извини, что я задержалась, Тим.
– Ничего страшного, мисс Рейнольдс. – Тим в длинном черном пальто, шлепавшем его по коленям, открыл ей дверцу лимузина. – Как все прошло?
– Отлично. В самом деле, отлично, спасибо. Все еще излучая энергию после хорошо выполненной работы, Дина проскользнула внутрь, в приятное тепло.
И там была эта записка. Обыкновенный конверт, белый квадрат на бордовой коже сиденья…
– Я спросила Тима, подходил ли кто-нибудь к машине, – продолжала Дина, – но он никого не видел. Было холодно, и он заходил в гостиницу, чтобы погреться. Он сказал, что дверцы были заперты, и, зная, какой Тим добросовестный, я уверена, что так и было.
«Слишком много записок», – подумала Фрэн, и внутри у нее все сжалось. За последние несколько месяцев Дина получала их слишком часто.
– Ты сообщила в полицию?
– Я позвонила лейтенанту Дженнеру прямо из машины. Но я ничего не в состоянии с этим поделать. – Ее голос дрожал как от разочарования, так и от страха. «И было бы легче, – поняла Дина, – чувствовать что-нибудь еще, кроме страха – что угодно». – Я никак не могу в этом разобраться, определить происходящее на свое место… Не могу ни принять, ни отказаться. – Пытаясь успокоиться, она потерла лицо руками, словно надеясь, что так защитится от паники; – Не могу спокойно говорить об этом. И всякий раз, когда напоминаю себе, что мне не угрожали, не причиняли никакого вреда, то чувствую, что у меня вот-вот начнется истерика. Он везде находит меня. Я готова на коленях умолять его, чтобы он оставил меня в покое. Просто оставил меня в покое. Фрэн, – беспомощно произнесла Дина, – я не знаю, что делать.
144 
