96 
– Что мне делать, Ирка?
– Ничего. Начала искать квартиру? Умница. Теперь скажи Югову, что ты его любишь.
– Не могу. Во-первых, я уже ни в чём не уверена. Мне, конечно, с Юговым очень хорошо, но… У него просто такой архетип – с ним любой будет хорошо. Или будет казаться, что хорошо. Я боюсь перепутать чувства с иллюзией чувств. Я в себе не уверена, что уж о нём говорить… Был муж, были какие-то недолгие лёгкие романы. Потом был Пятиугольников. Вот появился Боровиков. У меня же уже начинает появляться устойчивое отвращение ко всему мужскому роду. Вот только твой Борька нормальный. Любит тебя.
– Я, между прочим, сама сказала ему, что мы будем вместе. В первый же вечер, как только увидела. Он был, напомню тебе, женат. Мало того – на вечеринке присутствовал с супругой.
– Ну, вот… А говоришь – программировать нельзя, – Сашка прищурилась.
– Ты не путай, дочь фараона с чёрт-те кем! – рассмеялась Ирка.
– И чёрт-те кто – это, конечно же, я, да?
– Ну, не я же. А во-вторых?
– А во-вторых, я просто не могу это сказать первой. Не могу. «Митя, я тебя люблю!» Ужас!
– В чём ужас-то?
– Я ему: «Митя, я тебя люблю!», – а он мне, приподняв эдак иронично левую бровь: «Как замечательно!» – и…
– Нелюбимым три пары тапок не покупают.
– Любимым говорят о любви.
– Может, он тоже не может сказать это первым?
– Ну и дурак.
– Позиция принципиальная, да. Потому и глупая. Узнаю брата Сашку. Боишься слов, сосредоточься на быте, дорогая.
– Ладно. Я уже изо всех сил стараюсь.
– Вот и умница.
– Но завтра я ужинаю с Юговым.
– Хорошо поесть за мужской счёт ещё ни одной бабе не вредило!
– Девочки… – всунулся в кухню Боря, – не хохочите так громко, ночь на дворе!
– Ночь!!! – проорала Ирка в открытую форточку. – Чего ты там делаешь, на дворе? Заходи на огонёк!!!
– Вот хулиганка! – Боря с умилением посмотрел на жену.
– Не волнуйся, сейчас мы будем спать. А пока закрой дверь с той стороны! – она сделала «страшные» глаза, и милый добрый мануальщик со смешной еврейской фамилией быстро растворился в темноте коридора.
«Вот бы и тебе так. Чтобы вот так же смотрел много-много-много лет…»
– Сань… – так подруга называла Сашку очень редко. Только когда хотела сказать что-то очень важное.
– Что?
– Твой Митя, насколько я разбираюсь в людях и мужчинах, очень гневлив. Гнев – это не злость. Гнев – это цунами. Стихия. Волна прошла, всё так же лазурны небеса, но пляж уже безлюден, а полоса, застроенная симпатичными отелями, – уже всего лишь груда строительного мусора. Будь осторожна.
– Он не причинит мне вреда, не волнуйся… Пойду приму душ. Ты же ещё, как обычно, будешь курить одинокую сигарету с одиноким кофе, да?
– А как же! Надо же мне перед сном стряхнуть во вселенский дихлофос всех ваших тараканов.
Сашка подошла к подруге, обняла её и поцеловала.
– Спасибо тебе. На самом деле, все эти годы…
– Ты что, прощаешься со мной? Решила вынюхать смертельную дозу клея? Без глупостей мне только. Прокляну так, что при следующем воплощении только и будешь, что клеем торговать крупным оптом! Всё, иди в свой душ. Дай мне побыть одной.
Спала Сашка долго, глубоко и без сновидений. Ирка не могла ни предсказать, ни вмешаться в её судьбу, но управлять энергопотоками любого человеческого тела она умела.
В третьем часу ночи Смирнова прокралась к холодильнику и налила себе полстакана водки.
– Ты чего? – Борька спросонья выскочил за ней.
– Это как колтуны у персидского кота. Легче обрить, чем распутать и вычесать… Бедная девочка, – Ирка залпом выпила. – Зачем я ей? Точнее – она мне? Жадничает бабка. Не показывает «программу телепередач на завтра». Сашка меня сегодня обняла и…
– Что?
– Не знаю… Глупости. Идём спать.
Завтрашний день Сашка почти весь провела с агентом Грабовской. Благо в очередном семинаре-тренинге для начинающих «ловцов душ» её занятие было первым.
«Весь день» вовсе не значит, что было просмотрено много «объектов». Напротив – один-единственный. Но дама сперва опоздала. Потом они с Сашкой долго стояли в пробке на выезде.
– Электричкой куда быстрее! – убеждала квартирный агент. – Зря вы и сейчас на такси тратитесь, – всем тётка была хороша, но только очень-очень болтлива, – туда-сюда на такси не наездишься. Разорительно и по деньгам, и по времени.
– Даю вам слово чести ездить отныне только электричкой! – по-пионерски бодро отрапортовала Сашка. Спутница надулась.
96 
