147 
А если и впредь на одного погибшего римлянина будет приходиться сотня германцев…
На этот раз они опоздали. Хотя могли бы успеть. И все могло быть не так скверно, но варвары оказались умнее, чем хотелось бы. А командующий городским гарнизоном глупее. Поэтому, когда он увидел, как с трех дюжин боранских кораблей высаживается не больше пяти сотен скифов, префект решил, что со своей когортой сделает из них отбивную. А может, его спровоцировало, что варвары с ходу начали резать рыбаков… Так или иначе, но спросить его было уже нельзя. Как только гарнизон вышел из укрепления и отошел достаточно далеко, две тысячи варваров, подошедших сушей, подошедших скрытно, вопреки своей обычной привычке, возникли на поле боя и отрезали городскую когорту от крепости. Возможно, будь на месте городских легионеры Черепанова, они бы сумели прорваться. Но городским не хватило выучки. Или ярости. Их взяли в кольцо и перебили. Город сдался сам. В обмен на жизни жителей. И, как ни странно, горожанам позволили уйти. Правда, потом многих догнали и перебили. Но это случилось позже. Когда опьяненные успехом варвары рассыпались на мелкие отряды и принялись бить, грабить и жечь все, что подворачивалось под руку.
Как раз за этим благородным занятием их и застали черепановские легионеры. И над тлеющими руинами выросли диковинные «растения», состоявшие из пары вкопанных в землю и сколоченных крест-накрест брусьев, с которых свисало то, что совсем недавно было свирепым бородатым воином. Хотя на кресте оказывались немногие. Большинство до креста не доживало. Дрались варвары беспощадно и яростно. Римляне – тоже. Черепанов не щадил никого. Он лично руководил допросами пленных. Ни вопли, ни вонь паленого мяса его не смущали. За эти дни он досыта нагляделся на смерть. Вблизи. На сожженные фермы. На заколотых, сгоревших, изнасилованных. Женщин, стариков, детей.
Варвары пытали крестьян, чтобы узнать, где спрятаны деньги, куда угнали скот. Черепанов пытал варваров, чтобы узнать, куда направились их сородичи, сколько их и какие у них планы. Чтобы успеть эти планы пресечь. И успевал. Почти всегда. Почти, потому что не хотел дробить силы и терять людей. И буквально на второй день он уже знал расположение всех шаек. И их намерения.
Он отлавливал их и громил поодиночке. Сначала самые крупные, потом помельче. Он атаковал внезапно и сокрушительно. Не позволял уйти ни одному врагу. Поэтому варвары далеко не сразу узнали, что их убивают. Догадались, когда начали натыкаться на кресты со своими соплеменниками. Но поздно. Их было слишком мало для успешного сопротивления, даже если бы они сумели собраться вместе. А Черепанов не дал им времени на сбор. Мелкие шайки уничтожали ауксиларии. Те, что покрупнее, – пехота. Это было увлекательное дело: отлавливать и убивать убийц. И Черепанов увлекся. И забыл, что совсем недавно войско этих же варваров ухитрилось пройти семьдесят с лишним миль по вражеской территории, ничего не запалив и не раскурочив, обходя населенные пункты и при этом контролируя дорогу и отлавливая всех, кто хоть сколько-нибудь напоминал вестника. Факт, который Черепанов просто не имел права упускать из виду, потому что это было действие, разительно не типичное, совершенно невероятное с точки зрения обычной «отмороженной» варварской тактики. А это означало, что у варваров имеется вождь, который способен действовать неординарно.
И Геннадий был просто обязан пошевелить мозгами и учесть, что такой неординарный вождь может выкинуть еще какой-нибудь финт. Черепанов, изучивший и проанализировавший на основании архивных данных все варианты классической варварской стратегии, должен был заподозрить неладное, когда столкнулся с внезапным превращением продуманной тактики в безалаберный грабеж. Но не заподозрил ничего. Наверное, потому, что подсознательно расслабился, когда обнаружил, что наконец-то поведение варваров стало типичным: опьяненное успехом скифское войско наконец-то рассыпалось на множество мелких отрядов, выискивающих добычу пожирнее и побеззащитнее, а часть варваров и вовсе отбыла домой, удовольствовавшись уже награбленным.
И потому вместо двух с половиной тысяч сплоченных головорезов, которым вполне под силу разгромить черепановскую когорту в открытом бою, легионерам Геннадия пришлось иметь дело с сотней разбойничьих шаек. Шаек, которые можно переловить поодиночке и передавить, как хозяин дома давит вытряхнутых из коробки с мукой тараканов.
147 
