Последние отзывы

  73  

Все факты того дела складывались против нее — еще бы, полукровка и потомок одной из старейших семей в Англии! Никто даже не упомянул о том, что она в течение долгого времени была влюблена в него до безумия. Было установлено, что Филипп дарил ей ценные подарки, что они вместе жили за границей и всегда находились в обществе друг друга. Это был какой-то ужас! Все улицы пестрели от плакатов, газеты помещали на свои полосы хлесткие заголовки. Меня денно и нощно преследовали репортеры, которые клянчили у меня фотографии, упрашивали дать интервью, предлагали заплатить сотни фунтов, если я соглашусь опубликовать историю своей жизни в воскресных газетах.

— Как отвратительно! — воскликнула я.

— Как только расследование закончилось, я уехала. Мой муж увез меня за границу. Но даже там меня не оставляли в покое. Меня спрашивали, имею ли я какое-то отношение к тому громкому делу. Окружающие засыпали меня кучей всевозможных вопросов в стремлении удовлетворить свое любопытство.

Голос мадам Мелинкофф дрогнул.

— Не надо говорить об этом, — попросила я. — Не надо больше ничего рассказывать. Я знаю, как вам больно вспоминать о тех событиях. Как же я сочувствую вам!

Я взглянула на вываленные из портфеля фотографии. Самой верхней оказался снимок, на котором было запечатлено улыбающееся лицо Нади. Ее глаза были полуприкрыты, тонкие изящные руки подпирали подбородок.

— Почему она покончила с собой из-за Филиппа? — спросила я себя. Действительно, почему эта красавица захотела умереть? Я была уверена, ее действиями руководили глубокие чувства и всепоглощающая любовь. Но неужели она была настолько неуравновешена, чтобы умереть за эту любовь? Филипп принадлежал ей, его любовь сделала ее счастливой. Наверняка ее матери, которая так хорошо знала ее и любила всем сердцем, было бы известно, что в тот момент, когда ее дочь находилась в Чедлей Хаусе, ее душой владело отчаяние? А может, что-то произошло между Надей и Филиппом? Знал ли он? Не носил ли он в себе эту тайну — тайну, которую даже дотошный коронер был не в состоянии раскрыть? Я собрала фотографии и сложила в портфель. Я больше не могла смотреть на это лицо, которое вызывало во мне такие странные эмоции. Мне казалось, что оно обращается ко мне, что его вопросы, на которые я не могла найти ответ, забивают мой мозг.

Я бросила взгляд на часы и поняла, что нахожусь у мадам Мелинкофф уже полтора часа.

— Мне пора идти, — сказала я, — а то меня будут искать.

— Когда твоя свадьба, девочка моя? — спросила мадам Мелинкофф.

— В конце июля, — ответила я. — Двадцать второго числа. Она взяла мою руку в свою.

— Надеюсь, ты найдешь свое счастье, — проговорила она. — Никогда не бойся быть счастливой. А когда счастье придет к тебе, постарайся впитать его в полной мере. Иногда оно длится очень недолго.

— Именно потому, что я хочу быть счастливой, я и пришла к вам сегодня, — сказала я. — Поймите, мною двигало не простое любопытство — просто я боюсь будущего, боюсь, так как ваша дочь Надя все еще жива в памяти Филиппа.

— Мои слова покажутся тебе жестокими, — промолвила мадам Мелинкофф, — но я очень рада этому. Ведь она так сильно любила его.

— И он все еще любит ее, — с грустью проговорила я.

Она подняла на меня глаза, в которых застыло уставшее выражение.

— Ты уверена, что поступаешь правильно? — спросила она.

— Не знаю, — ответила я. — Я сама часто задаю себе тот же вопрос. Я могу только молиться и надеяться, что найду ответ до 22 июля.

Еще несколько мгновений я продолжала смотреть на нее, потом наклонилась и поцеловала. Будь у меня время обдумать свои действия, я никогда не сделала бы ничего подобного. Я всегда стеснялась проявления эмоций. Но сейчас мною владел какой-то порыв, которому я не могла противостоять. Полагаю, мадам Мелинкофф была тронута.

— Спасибо, моя дорогая, — сказала она. — Теперь я буду часто думать о тебе.

— Можно я приду к вам еще раз? — спросила я.

— Конечно, — ответила она. — Только не откладывай свой визит, потому что я сомневаюсь, что долго проживу здесь.

— Вы переезжаете? — удивилась я. Она покачала головой, на ее губах появилась слабая улыбка.

— Доктора потрясены тем, что я все еще жива, — спокойно ответила она. — Я чувствую, что последние нити, связывающие меня с этим миром, обрываются. Я знаю, что очень близка к тому, чтобы обрести мир и покой, о которых так долго мечтала.

— Я обязательно приду, — тихо проговорила я.

  73