Особенно,... 
40 
Не дожидаясь ее ответа, он приветствовал доктора, поднявшегося на борт, и повел его в каюту Великого князя.
Спустя полчаса Доукинс привел доктора в каюту герцога.
Он не присоединился к остальной компании, поскольку опасался, что Долли станет придумывать причины, чтобы не покинуть яхту и отправить мужа домой одного. Кроме того, он остался в каюте, потому что был серьезно встревожен состоянием Великого князя и хотел поскорее узнать диагноз доктора.
Герцогу казалось (хотя он мог и ошибаться), что его высочество сильно ослаб за последние двое суток.
Доукинс докладывал ему, что у Великого князя бывают сильные приступы, особенно по ночам, и герцогу необходимо было услышать мнение врача как можно быстрее.
Доктор, англичанин по национальности, вошел в каюту с суровым выражением на лице.
– Садитесь, пожалуйста, доктор Джонсон, – предложил герцог. – Вы понимаете, конечно, с каким нетерпением я жду вашего мнения о состоянии здоровья моего гостя.
Как и было условлено, никто на яхте не должен был раскрывать тайну личности Великого князя до того, пока они не прибудут в Каир.
Достаточно представить его другом герцога, чтобы его приняли в хороший госпиталь. Хотя они считали, что опасность со стороны большевиков уже миновала, но тем не менее не стоило разглашать, что объявленный погибшим русский аристократ на самом деле уцелел.
Князь Иван предложил представить его как графа Алексиса Дубенского, – В России до войны был миллион графов, – сказал он, – и Дубенский – довольно обычное имя.
Доктор Джонсон снял очки и задумчиво протер их, прежде чем сказать:
– Боюсь, ваша светлость, что сообщу вам мало утешительного о вашем друге графе Алексисе.
– Я в какой-то мере предвидел это, – ответил герцог.
– У него опухоль в кишечнике, и я подозреваю, что это рак. Но даже если я ошибаюсь, ему все равно потребуется серьезная операция.
Герцог вздохнул и сказал:
– Могли бы вы порекомендовать хирурга в Александрии или в Каире?
Помолчав несколько секунд, доктор сказал:
– Если говорить откровенно, то нет. Но есть один человек, ваша светлость, который способен спасти его жизнь, поскольку состояние графа слишком серьезно, как мне кажется.
– Кто он? – спросил герцог.
– Это – Шмидт. Он – швейцарец и имеет клинику в Монте-Карло. Он специализируется именно в этой области хирургии и является, по-моему, гением своего дела.
– Лучшее, что я смогу сделать, – сказал герцог, – это доставить графа в Монте-Карло как можно скорее.
– Должен сказать вам, ваша светлость, что время играет жизненно важную роль при подобных состояниях больного, а здоровье графа очень ослабло.
Доктор Джонсон сказал герцогу, что оставил Доукинсу некоторые болеутоляющие лекарства и выписал больному другие рецепты.
– Ваш человек уже отправился к аптекарю, – закончил он.
Герцог поблагодарил его, заплатил за услуги и проводил к трапу.
– Какая прекрасная яхта, – сказал доктор Джонсон, оглядываясь вокруг. – По крайней мере ваш друг проследует в Монте-Карло в комфорте.
– Это правда, – согласился герцог. – Но хотелось бы, конечно, услышать от вас более утешительный диагноз.
– Я бы тоже хотел этого, – ответил доктор. – Хочу сказать, что для меня большая честь встретиться тут с вами.
Помню, как мы читали о ваших военных операциях и восхищались вашими успехами на бронеавтомобилях.
Герцог улыбнулся:
– Теперь кажется, что это было очень давно.
– Все равно некоторые из нас не забывают об этом, – ответил доктор.
Он горячо пожал герцогу руку и уехал в своем допотопном автомобиле.
Герцог прошел в салон и удивился, когда застал там одну Нэнси.
Она вскочила со словами:
– Я ждала тебя, Бак. Я хочу сказать тебе кое-что.
– Что такое?
– Не обижайся, пожалуйста, но раз Долли надо уезжать домой, то я должна отправиться с ней.
Герцог вскинул брови, и Нэнси объяснила ему:
– Она будет злиться из-за того, что покидает тебя, и мы с Джорджем чувствуем, что при ее взбалмошном характере она может окончательно настроить против себя Роберта и разрушить свой брак.
Удивленное лицо герцога заставило ее добавить:
– Пожалуйста, не думай, что я вмешиваюсь в твои личные дела, но ведь ты не собираешься жениться на Долли?
– Жениться на ней? Нет, конечно, нет!
Герцог был так поражен, что эти слова непроизвольно сорвались с его губ.
– Но я уверена, что Долли хочет именно этого, – сказала Нэнси. – Может, я и ошибаюсь, но, насколько я понимаю, в последние несколько дней ты не был так безрассудно увлечен ею, как раньше.
40 
