Последние отзывы

  49  

В одном Рене была непреклонна — она никогда не имела больше одного любовника одновременно. Тот, кто пользовался ее благосклонностью, был уверен в ее верности, что могло бы послужить примером для многих жен.

«Всегда помни, что умение приобретать друзей — это искусство, которое постоянно необходимо совершенствовать», — сказал ей однажды принц.

Рене послушалась его совета и приобрела множество друзей, так что даже те мужчины, которые не могли надеяться на интимные отношения с нею, искали ее общества и в меру своих возможностей старались доставлять ей удовольствие.

— Она — мой очень хороший друг, — сказал Корнелии Арчи.

Он познакомился с Рене много лет назад, когда приехал в Париж зеленым юнцом и сорил деньгами, которых у него было немного, скорее из страха показаться неопытным, чем от природной щедрости.

Рене взяла его под свое крылышко. Она показывала ему Париж так, как этого удостаивались немногие молодые люди при первом посещении города. Она показала ему, что бывает веселье без вульгарности и развлечение без порока. Она вселила в него уверенность в себе, которая уже никогда его не покидала.

Годы шли, а их дружба продолжалась. Каждый раз, когда Арчи приезжал в Париж, он большую часть времени проводил с Рене, а она всегда говорила о нем так, как могла бы говорить о младшем брате — безответственном, но горячо любимом.

Как и другие настоящие друзья Рене, Арчи радовался ее счастью с великим князем. Это был один из самых очаровательных русских принцев крови, приезжавших в Европу в погоне за развлечениями и тративших сказочное богатство своей таинственной, неизвестной страны с расточительностью, которая повергала в изумление даже искушенных в жизни парижан.

В это время года великий князь вернулся в Россию к своей многострадальной семье, но о «го любви напоминали Рене цветы, ежедневно доставляемые ей на квартиру.

Корнелия увидела ее у корзины, полной фиолетовых орхидей. Она не знала, чего ожидать, но в своем отчаянии обрадовалась бы и самому дьяволу, если бы он согласился помочь ей. Все же она рисовала в воображении женщину очень заметную, одетую в яркие цвета, с прической, украшенной страусовыми перьями.

Увидела же она тоненькую, стройную женщину ненамного старше ее самой, в черном платье. Ее волосы были зачесаны назад и уложены с обманчивой простотой. Единственную цветовую ноту создавало ожерелье из крупных изумрудов на белой шее и кольцо с такими же камнями, казавшееся тяжеловатым для ее маленькой руки.

Рене не была красавицей — в состоянии покоя ее лицо имело почти суровое выражение. Потом она улыбнулась, и это выражение мгновенно изменилось, сделав лицо очаровательным. Что-то завораживающее и манящее было в движении ее губ, а ямочки на щеках придавали лицу дерзкую шаловливость, в ответ на которую трудно было не улыбнуться.

— Вы опоздали! — воскликнула она на прекрасном английском, когда слуги в ливреях ввели Корнелию и Арчи в большой, мягко освещенный салон.

— Прости меня, Рене, — виновато проговорил Арчи, поднося ее руку к губам. — Но я привел к тебе человека, попавшего в беду, которому нужна твоя помощь.

— В самом деле? — Рене улыбнулась столь очаровательно, что Корнелия ощутила прилив дружелюбия к этой незнакомой француженке, подобного которому она никогда прежде не чувствовала ни к какой другой женщине.

— Это моя кузина, герцогиня Рочемптон. Рене, казалось, была удивлена, но через секунду протянула руку.

— Это честь для меня, мадам, — сказала она Корнелии, соблюдя правила этикета, и добавила, обращаясь к Арчи: — Чем я могу помочь?

Арчи нерешительно молчал, и Корнелия поняла: он не знает, как много или как мало он может сказать.

— Можно я сама расскажу вам, мадам? — тихим голосом спросила Корнелия, и Арчи был удивлен, что она не боится и не смущается говорить за себя.

— Ну разумеется, — ответила Рене, — только сначала садитесь, пожалуйста.

— Вчера я вышла замуж, — начала Корнелия, усевшись на позолоченный диван.

— Ну конечно, теперь я вспомнила, что видела фотографии с вашей свадьбы и отчеты о церемонии в утренних газетах! — воскликнула Рене.

— Вечером накануне свадьбы я узнала нечто такое, что меня очень сильно расстроило, — сказала Корнелия и запнулась.

С неожиданным для него тактом Арчи направился к двери.

— Пойду поговорю с кучером, — сказал он. — Я велел ему ждать. Но если лошади станут беспокоиться, пускай он проедется немного.

  49