Последние отзывы

  52  

— Я ее муж! — взревел Стас.

— Досадное недоразумение, — отозвался Демьян.

— Убью! — гаркнул муж, закатывая рукава рубашки.

— Наконец-то, наш мальчик заговорил по-мужски.

— Трус!

— Идиот.

Стас двинулся на невозмутимого Демьяна, схватил его за локоть, но тот даже не дрогнул.

— Угомонись, — посоветовал Демьян.

Я смотрела на Демьяна и не верила своим глазам. Со мной он не церемонился, а Стас, казалось, его вообще не волнует.

Вне сомнений мне льстило, что муж готов с кулаками наброситься на соперника, но я была уверена, что в этой драке победителем будет не Стас. Демьян на голову его выше, в плечах шире и, несмотря на отказ от драки, не выглядел трусом, и в его голосе проскальзывали предупреждающие интонации. Стас это чувствовал.

Как и следовало ожидать, тишину ночи прорезал вой сирены, и мне пришлось минут пятнадцать спасать мужчин от экскурсии в местный обезьянник.

Стас и сделал шаг в сторону, прошипел:

— Ты пожалеешь, — и зашагал прочь.

Голова трещала от возбужденных голосов, образующих неразборчивый гул. Опасаясь, что просто упаду в обморок, я сказала, что очень хочу домой.

— Ты в порядке? — черные глаза Демьяна изучали меня с беспокойством, корни которого на тот момент я истолковала неверно.

— Да, просто голова закружилась.

— У тебя интересная мама.

— У меня озабоченная мама с богатым воображением! — вспыхнула я.

— Встречный залп случайностей отправил тебя в нокаут.

— Не понимаю о чем ты!

— Лина, ты совсем не умеешь врать, — укорил он. — Ты бросаешь вызов судьбе, не думая о последствиях.

Его взгляд имел жуткую силу, как во время нашего знакомства. Бред, но я уверена, что он знал мои мысли, их невозможно утаить, скрыть, удержать при себе. Смотрел испытующе, пронзительно, словно извлекал из меня информацию, жадно поглощал малейшее колебание. Обнажались мои тайные чувства, становилось очевидным стремление вернуть мужа вопреки всему.

— Тебе никто не говорил что у тебя очень странный взгляд?

— Говорили. И не раз. Тебя он настораживает?

— Не то чтобы настораживает.

Странное дело, я регулярно врала ему по непонятным причинам. Что-то толкало меня на ложь, вынуждая скрывать и не озвучивать большую часть мыслей.

— Иногда ты отвечаешь на вопросы, которые я еще не успела задать. — Слова вырвались непроизвольно, до того как их смысл дошел до меня.

— Человек, не задающий вопросов, на самом деле боится ответов. — Демьян хищно улыбнулся. — Тебя пугают мои ответы?

— Нет. Просто, когда ты так смотришь, возникает чувство, что ты читаешь мои мысли.

— Я не умею читать мысли, но хорошо разбираюсь в людях.

— Ты очень странный.

— Я странный? — Демьяна почему-то развеселило мое заявление. — Это говорит мне самый загадочный человек в мире?

— А я загадочная?

Вот уж новость!

Я начала понимать, что Демьян пытается меня остановить. Он раскусил мой план. Как хорошо он понимает меня, как тонко играет с моими чувствами и скрытыми мыслями. Не знаю, что движет им. Возможно, он пытается меня защитить, ведь все желания, загаданные в Мире Нави, осуществляются быстро. И получается — он уже влюблен в меня. Растерянность сменилась облегчением и радостью, сердце дрогнуло, и я позволила томлению медленно заполнить меня. Я могла бы в него влюбиться, начать все с чистого листа. Влюбиться в человека, которого практически не знаю. Но было в нем что-то опасное, заставляющее мой инстинкт самосохранения отчаянно бить тревогу. Получается, я дрожу от вожделения и боюсь его одновременно.

— Кто ты, Демьян?

— Тот, от кого тебе следует держаться подальше.

— Почему? Ты каннибал или маньяк-насильник?

Ветер играл в его волосах. Все в нем: его манера держаться, непринужденный тон, которым он вел беседу, потрясающая красота — завораживало меня.

— Ни то, ни другое, — низкий голос звучал невероятно мягко.

— Ты можешь причинить мне боль?

— Да.

— Не верю.

Я действительно не верила. Только что он едва не поколотил Стаса, заявил, что тот лишился всех прав на меня и после этого утверждает, что способен сделать мне больно? Чушь!

— И совершенно зря.

— Ты всегда так откровенен?

— Да. Это мой единственный минус.

— Далеко не единственный, — заверила его я. — Один из многих.

  52