74 
Она окинула Дэни придирчивым взглядом.
– Прелестно выглядишь, моя дорогая. Настоящая герцогиня, ничего не скажешь.
Этот комплимент дорогого стоил. Услышать такое от матери Рейфа!
– Благодарю.
– Рейфел ждет нас. Я просто хочу, чтобы ты знала, как я рада твоему появлению в нашей семье.
Даниэла понимала: ей следует сказать, что она не менее счастлива, выйдя замуж за Рейфа, но слова застряли в горле. С того вечера, когда она надела изумрудное атласное платье и они занимались любовью, Рейф ни разу не пришел к ней в спальню. Большинство ночей он проводил в клубе и возвращался под утро.
– Благодарю, – ответила она, изобразив на лице вежливую улыбку.
– Есть еще одна причина, по которой я хотела увидеть тебя.
– Да.
– Вы женаты уже несколько месяцев Я думаю, достаточно… То есть я хочу спросить ты не беременна?
Ей стало трудно дышать Она стояла, не находя слов, пораженная тем, что мать Рейфа коснулась такой деликатной темы.
– Я понимаю, что не должна была спрашивать, ведь ты сообщила бы сама. Но это так важно, чтобы у Рейфа был сын.
Дэни отвернулась к окну. Иметь ребенка было ее заветной мечтой, но, увы, этому не суждено сбыться. Она почувствовала, как глаза щиплет от слез, и быстро заморгала, не давая им пролиться. Еще не хватало, чтобы мать Рейфа увидела.
– Нет. Мы женаты несколько месяцев, но большую часть времени мы просто знакомились друг с другом. – Она надеялась, что Мириам не заметит, как загорелись ее щеки. Ее интимные отношения с Рейфом едва ли были подходящей темой для обсуждения с матерью мужа.
Герцогиня понимающе кивнула:
– Да, конечно. Надеюсь, что ты не расскажешь о моем маленьком допросе Рейфелу. Он не одобрит моего вмешательства в его личную жизнь.
Дэни подумала, что здесь она солидарна с мужем.
– Я никогда не стану рассказывать об этом, ваша светлость.
Вдовствующая герцогиня кивнула, казалось, довольная ответом.
– Думаю, нам пора спуститься вниз. – Она еще раз окинула Даниэлу внимательным взглядом. – И ты не должна беспокоиться, моя милая, я уверена, со временем все будет так, как должно быть.
Нет, так, увы, не будет. Она никогда не сможет дать Рейфу сына, и его мать не простит ей этого.
Стараясь подавить отчаяние, Дэни последовала за герцогиней к выходу. Они миновали коридор, освещенный полудюжиной позолоченных канделябров, и направились к парадной лестнице.
Рейф нетерпеливо расхаживал из угла в угол у основания лестницы Гости уже начали прибывать. Чем скорее они провернут это дело, тем лучше.
Посмотрев наверх, он увидел мать и жену, которые спускались по мраморным ступеням. На Даниэле сегодня было темно-синее бархатное платье, подчеркивающее ее тонкую талию и стройную фигуру. Страусовое перо украшало высокую прическу, а на руках – длинные лайковые перчатки.
Хотя она была одета более сдержанно, чем в тот вечер, когда они занимались любовью, сердце Рейфа тут же ускорило свой бег. Эта женщина сводила его с ума одним своим видом. И как он ни осаживал себя, желание обладать ею никогда не утихало.
Только записка, которую он получил вчера днем от Джонаса Макфи, удержала его оттого, чтобы зайти к ней в спальню этой ночью.
Макфи сообщал, что ему удалось узнать, кто тот мужчина, который украл ожерелье невесты Он прибыл из Америки на «Орфее», который пришвартовался в Ливерпуле, где и было обнаружено ожерелье Согласно сообщению, мужчина был арестован.
На следующий день Макфи собирался вернуться в Лондон Он назначил встречу на вечер, и Рейф с нетерпением ждал, что сыщик расскажет ему. Хотя в записке содержалась небольшая информация, тон ее, как казалось Рейфу, не предвещал ничего хорошего. Он не может расслабиться, пока не узнает, что произошло в те последние дни в Америке, прежде чем они поднялись на борт корабля.
Он вздрогнул, обнаружив, что Даниэла стоит рядом с ним.
– Ты восхитительно выглядишь сегодня, Даниэла. – Он вежливо наклонился к ее руке, затянутой в белую перчатку.
– А вы необыкновенно красивы, ваша светлость.
Их взгляды встретились. Он смотрел в ее изумрудные глаза и молился про себя: Господи, сделай так, чтобы у нее не было никаких секретов от него, чтобы его чувство к ней могло расти, не принося ему сомнений и боли.
– Гости уже появились, – сказал он. – Пора занять наши места.
Она кивнула и улыбнулась, но он тут же подумал, что ее улыбка выглядит не очень естественно. Он представил себе, каково ей встречаться с людьми, которые пять лет выказывали по отношению к ней одно презрение, и внезапно защитные инстинкты ожили в нем.
74 
