– Помню, я слышал об этом, – согласился Карл. – Но разве того парня не должны были помиловать?
– Известие о помиловании опоздало бы, – ответил сэр Филипп, – но ведь дело не в этом, сир. То, что казнь была остановлена таким разбойничьим способом, позорит наши законы. Если каждый грабитель, недовольный приговором, будет мешать его исполнению, нашей власти придет конец.
– Однако тогда совершалась несправедливость, – заметил король.
– В том случае это было так, – признал сэр Филипп. – Но другие люди, освобожденные им из тюрем, были осуждены мировыми судьями за грабежи и браконьерство. Последнего парня, которого он увез из Ньюгейта, должны были на следующий день отправить в ссылку.
– И что этот пират… кажется, вы назвали его Белогрудым… сделал со спасенными преступниками?
– Вот этого мы не знаем, сир. Но, полагаю, их приняли в его шайку. Это опасные люди, ваше величество. Опасные и вооруженные. Вот почему я должен просить по крайней мере один отряд солдат, чтобы мы захватили их живыми или мертвыми.
– Понимаю, – сказал король. – И где же они скрываются?
Тея затаила дыхание. Сэр Филипп оглянулся назад.
– С позволения вашего величества, я сохраню это в тайне, пока не будет произведен арест. Малейшее подозрение, что мы напали на их след, – и они исчезнут. Не случайно Белогрудому так долго удается избегать ареста.
– Понимаю.
Король задумался, а Тея готова была расплакаться от досады.
– Ну что ж, сэр Филипп, нам придется запастись терпением и ждать вашего следующего доклада.
– Благодарю вас, сир. Так я могу взять солдат?
– Обратитесь к начальнику королевской гвардии и скажите ему, что я распорядился оказать вам содействие.
– Спасибо, сир, спасибо!
Сэр Филипп, похожий на нелепого толстенького добродушного гнома, склонился к самой шее лошади, а потом, понимая, что аудиенция закончена, поскакал прочь. Несколько секунд король молчал, и Тея вдруг решилась заговорить.
– Вы сказали, сир, что слышали об этом разбойнике, о Белогрудом. Что вы о нем знаете?
– Именно это я и пытаюсь вспомнить. Что-то от меня ускользает, но я никак не соображу, что именно.
– Возможно, сир, он был одним из ваших сторонников, тем, кто пожертвовал своей жизнью и безопасностью, чтобы служить вашему делу.
– Возможно, – согласился король, – но я в этом сомневаюсь. Те, кто служил мне, поспешили явиться в Уайтхолл и подать прошения о возвращении их имущества, титулов и денег. Всего, что они потеряли. Я возблагодарил бы Бога, если бы мог удовлетворить их все, но это совершенно невозможно.
Король вздохнул, а Тея вспомнила толпу роялистов, оставшихся без гроша, но полных надежд: они каждый день собирались в аудиенц-зале. Некоторые роптали, что король забыл тех, кто ему служил, но это было несправедливо.
Богатств двух Индий не хватило бы, чтобы расплатиться с обнищавшим и обобранным поколением. Во многих случаях земли, которые вынуждены были продавать сторонники Карла, успели раз по десять поменять владельцев. Отнятые поместья приобретались людьми, которые вкладывали в них свои деньги, так что изгонять их было бы несправедливо.
Тея понимала, какая ответственность лежит на тех, кому приходилось разбирать эти сложные и щекотливые вопросы.
Она сочувствовала королю, рядом с которым ехала. Ведь в его щедрости могли усомниться именно те, к кому ему самому больше всего хотелось бы проявить щедрость. Однако сейчас она могла думать только о том, как спасти того человека, который когда-то спас ее саму от унижения и позора.
Тея порывисто повернулась к королю и сказала:
– Сир, у меня есть основания считать, что этот разбойник, Белогрудый, – человек благородный.
Она собиралась продолжить, но Карл поднял руку, остановив признания, готовые сорваться с ее губ.
– Мне кажется, – проговорил он, – вы собираетесь вмешаться в вопросы правосудия. Есть немало вещей, которые я счастлив был бы дать вам, леди Пантея, если бы вы мне это позволили, но не просите меня о том, в чем я вынужден буду вам отказать, повинуясь велению долга. Мои министры возложили на сэра Филиппа обязанность принять меры против всевозрастающей опасности. Белогрудый – всего лишь один из множества негодяев, которые бесчестят и уродуют нашу страну.
– Но, сир, – страстно воскликнула Тея, – разве вы сами не слышали, что сэр Филипп вынужден был признать: юношу, которого Белогрудый спас от повешения, осудили несправедливо? Его ждало помилование, но оно опоздало бы, если бы его не спасли!