111 
Эммит притянул Сэма к себе поближе.
— …с длинными рыжими волосами, Сэм. Я говорю тебе это лишь потому, что не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Однако, кто бы это ни был, винить его в моей смерти нельзя. Она не знала, что я поблизости. Не думаю, что, подстраивая аварию, она собиралась убить кого-нибудь из нас. Просто я случайно оказался здесь именно в этот момент.
У Сэма пересохло во рту.
— Ты хочешь сказать… что плотину… взорвала Молли?
Несчастье на лесопилке и пуговица от ее ботинка… теперь эта авария и длинные рыжие волосы… Но, с другой стороны, у нее одной в округе рыжие волосы! Хотя, конечно, мало у кого.
— Не могу сказать наверняка, Сэм. Однако, ты же сам знаешь, как эти Джеймсы ненавидят Бренниганов.
Повозка въехала на гору и, прогромыхав, спустилась по дороге к тому месту, где лежал Эммит.
— Обещаю, я осмотрю плотину и отыщу, если они только остались, все следы. А ты, брат, расслабься и ни о чем не беспокойся! Я сделаю все, что необходимо. Держись! Мы все тебя очень любим, и ты нам необходим.
— Мне надо держаться, я знаю, Сэм. Но ты постарайся собрать улики.
Повозка остановилась, и мужчины, осторожно приподняв одеяло, положили Эммита в ее заднюю часть и укрыли сверху еще одним одеялом.
— Я приеду проведать тебя, как только обследую повреждение плотины, — сказал Сэм. — Еще раз прошу тебя, ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо. Доктор встретит вашу повозку по пути, а Пейшенс в два счета поставит тебя на ноги.
Сэм выдавил из себя подбадривающую улыбку. Эммит слабо улыбнулся в ответ, и повозка покатила.
Сэм стоял неподвижно до тех пор, пока все не уехали: повозка, объездчики. А когда они скрылись из вида, он приступил к обследованию плотины. Подозрения о причастности Молли к преступлениям мучили его, и Сэм безумно беспокоился о брате.
Стараясь сосредоточиться исключительно на поисках улик, он взобрался на пригорок. Негнущаяся нога всегда давала о себе знать, когда он бывал расстроен.
Пройдя по тропе, бежавшей вдоль реки, Сэм дошел до поврежденного участка. Ему стал ясно, что брат был прав. Небольшой заряд взрывчатки разрушил плотину, рваные края пролома были покрыты слоем серого ила.
Сэм спустился вниз и осмотрел землю ниже пролома. Отпечатки копыт крупной лошади, если судить по глубине следов, уходили от плотины в подлесок. На левом заднем копыте у этой лошади стояла особая защитная подкова.
Сэм внимательно изучал следы, чувствуя, как ледяной холод сковывает ему сердце. У Эль Труэно тоже была защитная подкова! Молли, вернувшись с «Леди Джей», рассказала ему, как ржал вороной мерин, благодаря Хоакина за особую подкову на своем поврежденном копыте. Сэм, однако, не запомнил, на какое именно копыто прибил Хоакин Эль Труэно защитную подкову. Он вознамерился выяснить, это до наступления утра.
Испытывая отчаяние, не знакомое ему прежде, Сэм взобрался на Джилгамеша и направился к дому Эммита.
Молли вернулась на ранчо, надеясь, что Сэм, как обычно, ожидает с большим нетерпением ее возвращения. Она была слегка удивлена, не обнаружив его на крыльце, и побежала наверх, в спальню. Сэма не было и там. Его вообще нигде не было.
Когда она снова спустилась вниз, Ли Чин высунул голову из кухонной двери.
— Мистер Сэм уехать с другим мужчина. Он не сказать, куда.
— А когда он уехал?
— Еще светло, светло.
— Должно быть, что-то случилось, — сказала Молли, гадая, что же могло заставить Сэма уехать столь поспешно, не дождавшись ее.
Она искренне надеялась, не произошло ничего серьезного.
Ли Чин вернулся на кухню. Молли отправилась умыться. Сегодня по пути в «Кедровую Бухту» она решила спросить Сэма, не хочет ли он, чтобы она оставалась с ним каждую ночь. Если он скажет «да» — на что Молли горячо надеялась — то она добавит, что решила не требовать развода по истечении года и не считать их брак обыкновенной сделкой, а самым настоящим браком, если, конечно, он того желает — на что она надеялась не менее горячо.
Однако, предстоящая беседа смущала и тревожила ее. Следует ли ей дать ему понять, что он своей жене не безразличен? Следует ли признаваться, что она постарается сделать так, чтобы муж полюбил ее столь же сильно, как она его любит?
Много дней Молли набиралась храбрости, отчаянно жаждая признаться в своей любви, на что, однако, никак не могла решиться. Неопределенность положения доводила ее до безумия.
111 
