Последние отзывы

  93  

На дворе у дедушки жизнь била ключом. Самого хозяина в зоне видимости не наблюдалось, зато имелся Боцман и все бравые «десятиноги». И еще человек десять мужчин, среди которых я с облегчением обнаружил Говоркова. Приятная компания бодро выпивала и закусывала. Поодаль стояли две загруженные повозки на двуногой тяге. Тяга в составе четверых голых, дочерна загорелых мужиков располагалась тут же и тоже наполняла желудки. Но – скромнее и с водой вместо выпивки.

Боцман (как и подобает атаману) заметил меня первым и полез обниматься. Разило от него, как от тазика с брагой, однако на координации могучего пирата это никак не сказывалось.

Мне мигом расчистили место, накрыли стол (чистыми пальмовами листьями), накидали мяса и рыбы, набулькали винца, щедро, в трехлитровую лохань.

Взглядом я подозвал Говоркова.

– Есть что сказать? – поинтересовался я по-русски.

– Не без того, – согласился он. – Хотя сначала я хотел бы спросить.

– Валяй.

– Зачем ты избил девочку?

Ну ничего себе!

– Сильно избил?

– Умеренно. Глазик подбит, дюжина царапин, руки в синяках…

Ну слава богу! Пустяки. Однако хотелось бы знать…

– Не в службу, а в дружбу, Мишаня, опиши мне все, что я вытворял вчера вечером.

– С вашего позволения, все-таки Михал Михалыч, – Говорков ухмыльнулся совершенно по-пацански. – Не думал, что у Мастеров Исхода бывает подобная… амнезия.

– Давай, докладывай, думатель, – буркнул я.

– Слушаюсь, господин начальник. Итак… Вчера вы изволили пить и кушать, потом вас уговорили предаться плотским увеселениям, и вы уединились с одной из внучек хозяина, весьма симпатичной, кстати.

– Где? – спросил я.

– Где уединились? Полагаю, на речку пошли. Во всяком случае, девочка прибежала именно оттуда. До смерти перепуганная, надо отметить. А еще через пару минут появился и сам великий и ужасный. С печатью отрешенности на мрачном личике. С тобой пытались пообщаться, побеседовать родственники обиженной девочки, но ты их как бы «не заметил» – раскидал будто кегли – к счастью, никого не зашиб – и двинул в сторону леса.

От себя добавлю, что попахивало от тебя безумием. И никто тебя преследовать не рискнул даже и без вмешательства твоего дружка Хассы.

Девочку аккуратно расспросили – я при этом присутствовал – и она поведала, что сначала было все хорошо, даже очень хорошо. Но потом ты словно взбесился. Зарычал, забился, схватил бедняжку, потом отшвырнул…

Она, естественно, убежала. Утверждала, что ни в чем не виновата, но местные ей не поверили. Посчитали, что она некачественно тебя ублажала и ты рассердился. На этом все успокоились, поскольку все законно. Учитывая твой статус, конечно. Меня бы за подобное рукоприкладство наверняка поколотили. Так что – инцидент исчерпан. Но девочке ты все-таки что-нибудь подари. Перепугал ты ее изрядно.

– Где она сейчас?

– В хибаре хозяйской. Велеть, чтоб позвали?

– Валяй, – разрешил я.

Ой как мне все это не нравилось! Мой ум быстренько проанализировал ситуацию и подталкивал меня к неутешительному: с кем поведешься, от того и наберешься. «Набирался» же я исключительно от Маххаим. А что если…

Даже и думать о таком не хотелось.

Привели девочку. Так и есть – синяк под глазом, царапины…

Большеглазая, смуглая, чернокудрая… Как и большинство ее подруг. Не помню ее. Совсем.

– Пошли, малышка, побеседуем, – я поднялся.

Девушка сжалась вся, как испуганный зайчонок…

Но покорно пошла следом за мной.

Нет, на речку я ее не повел. Вышли на опушку.

Малышка тут же собралась раздеваться, но я ее остановил. Усадил на травку, подарил колечко с синим камешком (завалялось в поясном мешке), а затем мягко, мягко, работая молоточком Силы с осторожностью златокузнеца, освободил ее сознание от скорлупы страха и глупых социальных комплексов, заставил вспомнить и воспроизвести то, что она видела и чувствовала прошлой ночью.

Начиналось все неплохо. Инициатива – целиком ее. «Отбила» меня у прочих претенденток, увела на речку, легко и естественно подвигла к интимной близости и получила все, что желала, в лучшем виде. И не единожды…

Сбой сценария произошел примерно на сороковой минуте. В какой-то момент, после (а может, и во время) очередного пика страсти со мной что-то случилось. Будто молнией шандарахнуло. То есть молния – это ее образ. Словно бы ослепительная вспышка, а потом – темнота. Я думаю, в глаз она получила как раз в этот момент. Больно не было, только страшно. Потом посветлело, и она снова меня увидела. Я лежал на песочке, лицом к небу, и слезы текли у меня по щекам. Девочка наклонилась ко мне, но пожалеть не успела. Я подпрыгнул, толкнувшись спиной, будто змея, схватил ее и закричал что-то на непонятном языке. Я тряс ее и что-то требовал… Она не понимала, что, и очень-очень испугалась. А лицо у меня было – как будто сейчас в горло вопьюсь…

  93