Особенно,... 
140 
Мэри быстро перенесла меня на другой берег и опустила на землю. А затем прошла преображение, возвратив себе человеческий облик.
— Такой ты мне больше нравишься, — не удержался я от замечания, глядя на девушку.
Мэри усмехнулась и сказала:
— Еще бы. Сама испугалась, когда увидела в первый раз отражение своего нового облика.
— Ладно, давай займемся делом, — сказал я.
Винсент был жив, но еще не пришел в сознание. Поэтому мы легко избавили его от моих вещей — защитного амулета и браслета с пологом поглощения. И пояс с оружием с него сняли. А потом с помощью истинного зрения проверили, не имеет ли он при себе еще каких-нибудь магических побрякушек. У него-то и пальцы все в перстнях, и пара цепей золотых на шее, и заколка плаща в виде пластинки из серебра с аметистом в центре. И лишь удостоверившись, что ничего опасного у Винсента больше нет, занялись приведением его в чувство.
Мэри обратила на него «малое исцеление», а я, подобрав его шляпу, валявшуюся неподалеку, зачерпнул ею воды из реки и плюхнул ему на морду. Зафыркав, он подскочил и, увидев меня, схватился за меч.
Я мило улыбнулся, глядя, как Винсент, ошеломленно взирая на меня, пытается нашарить на своем поясе оружие, которого там не было.
— Неожиданная встреча, не правда ли, сэр Винсент? — позволил я себе небольшое злорадство.
— Ты… Как ты выбрался… — прохрипел, затравленно озираясь, мужчина.
— Милостью богов, — ответил я. — Они почему-то сочли, что это тебе пора покинуть этот мир, а не мне. Но я, конечно, не буду злобствовать, как ты, а просто повешу тебя на ближайшем дереве.
— Ты не посмеешь! — не поверил Винсент. Он и так был красный как вареный рак, а после моих слов вообще превратился в помидор, до того его возмутило мое заявление. — Я благородный человек, и никому не позволено поступать со мной как со смердом! Попробуй только — и тебя самого повесят! — И тут же сказал: — Я требую поступить по благородным правилам и предлагаю за себя выкуп!
— Дурашка, — ласково сказала ему Мэри, скаля клыки. — Очень скоро ты все богатства мира будешь сулить за то, чтобы тебя все же повесили.
Винсент стремительно побледнел, поняв, кто перед ним стоит. Теперь он выглядел совсем уж убого — морда покрылась белыми и красными пятнами, сам грязный, мокрый и взъерошенный.
— А где твой приятель? — немедленно поинтересовался я, решив нажать на Винсента, пока он мало что соображает от испуга.
— К-какой? — заикаясь, спросил Винсент, не сводя глаз со скалящейся хищницы.
— Йорген.
— Так он… — проговорил Винсент и захлопнул рот. Пришел в себя. И, мигом придумав что-то, сказал: — Отнесетесь ко мне как полагается по чести — расскажу, где Йорген.
— По какой чести? — возмутился я. — Откуда она у тебя взялась?
— Иначе ничего не скажу! — отрезал вражина. — Пообещайте обойтись со мной как с благородным пленником, тогда договоримся.
— Разбежался! — фыркнул я. — Давай говори что знаешь, пока я веду переговоры, а не мой партнер. — И заметил: — Все равно ведь все расскажешь. Или охота сначала помучиться?
— Йорген со своим парнем отделились от нас еще два дня назад, — буркнул Винсент, поняв, что выторговать ничего не удастся и его действительно начнут пытать, если он продолжит отпираться, — Леону нужна помощь настоящего целителя, вот они и двинули куда-то.
— А когда он к тебе собирается? — поинтересовался я.
— Когда собирается? — немного удивился Винсент и кивнул: — А, так он ко мне заглядывает, только когда до него доходит весточка от меня. Незвано не является.
— И как же ты передаешь ему послания?
— Через своего нанимателя.
— То есть через барона Фавре? — уточнил я.
— Да, — ответил Винсент, убив во мне надежду выйти на Йоргена этим путем. На барона Фавре мне не надавить…
— А где он обитает, этот Йорген? — спросила Мэри.
— Понятия не имею, — вроде бы чистосердечно ответил наш пленник, во всяком случае, Мэри не стала обвинять его во лжи.
Вместо этого она кивнула и спросила у меня:
— Так что, вешаем его — и дело с концом?
— Это нечестно! — возопил Винсент. — Я рассказал вам все, что вы хотели! Я требую, чтобы со мной поступили по благородным правилам!
— Выкуп мне от тебя не нужен, — пожал я плечами. — Как пленник ты тоже даром не сдался. Остается только убить.
— Согласен! — быстро проговорил Винсент. — Между нами накопилось много разногласий, и потому их будет достойно разрешить по благородному обычаю.
140 
