90 
— Ты ждала меня в Ллинвидде? Долго? — Воган с изумлением уставился на нее.
Сердце ее забилось сильнее.
— Я думала, ты знаешь, — удивилась она. — Ты ведь уже столько всего знаешь. Как же ты не понял, что я жила в Ллинвидде все это время.
Он взъерошил волосы и отвернулся.
— Я еще не успел побывать там. Не хотел ехать до тех пор, пока все не решится и я не смогу появиться в поместье как законный владелец. Ведь кто-нибудь обязательно бы узнал меня там и предупредил твою семью. Тогда я стал расспрашивать о Ллинвидде, и мне сказали, что он пустует.
Джулиана кивнула.
— Я покинула Ллинвидд всего месяц назад и переехала в город, чтобы подготовиться к помолвке. До этого я там жила постоянно.
— В качестве кого? Наверное уж, не моей жены?
— Нет, как хозяйка. Ты разве забыл? Это же моя собственность.
Его глаза запылали гневом.
— Значит, ты в свое удовольствие жила в моем доме, на моих землях, а брака со мной признавать не желала.
Его обвинение прозвучало слишком жестоко, и ей снова пришлось защищаться.
— Я бы с радостью объявила о нашем браке, но ведь от тебя не было ни одного письма. А потом еще этот наемный сыщик объявил, что ты умер.
Он побледнел.
— Дьявол, мои письма… Они шли в Нортклифф-Холл, а ты была в Ллинвидде.
Ее сердце забилось чаще. Наконец он все понял!
— Да, в Ллинвидде. И Дарси ни разу не переслал их мне.
Казалось, он тщательно обдумывает услышанное.
— Пусть даже все было именно так, тебя это не оправдывает. — Лицо его, казалось, окаменело. — Ты стала скрывать свое замужество с того самого момента, как меня схватили. То есть задолго до того, как могла бы ожидать от меня каких-то известий. Значит, ты надеялась, что тебе повезет и кто-нибудь женится на тебе.
— Нет! Я же сказала, что вынуждена была лгать совершенно по другой причине. — Слезы хлынули у нее из глаз, и она яростно принялась их утирать. — Почему ты не хочешь понять, каково было мне все это время? Вчера ты сказал, что простил бы меня, если бы я отреклась от нашего супружества. Почему же ты не можешь меня простить за то, что я просто была слабой, за то, что поверила, будто ты не вернешься? Ведь мне оставалось лишь ждать… без вестей, без надежды на будущее. — Джулиана задыхалась, к горлу подступил комок едва сдерживаемых слез. — Я оказалась слабой, Рис. Увы, слишком слабой. И, когда Дарси сообщил, что ты умер, я разрешила Стивену ухаживать за мной и приняла его предложение.
При упоминании Стивена брови Риса сурово сдвинулись.
— Да, а пока ты пользовалась моим поместьем и готовилась отдать его другому, я служил в английском флоте, будь он проклят, и из меня выпили почти всю кровь!
— Я знаю. Но ведь тебе все-таки удалось выжить. И взгляни на себя сейчас. Ты добился успеха, разбогател. Ты провел три года в Америке. Если бы ты тогда вернулся… — Ее слова прозвучали упреком для него.
— Тогда я вернуться не мог, — прервал он Джулиану. — У меня не было денег, да и желания сунуть голову в петлю. Уверяю тебя, эти три года в Америке не были ни счастливыми, ни беззаботными. — И безразличным тоном он продолжал: — Я заплатил американцам за свое освобождение, ежедневно рискуя жизнью. И я поступил так потому, что хотел вернуться в Уэльс. Для этого нужны были большие деньги, а самые большие деньги платят за самые рискованные дела.
Их взгляды встретились, и страдание, таившееся в его глазах, вновь вызвало у нее непреодолимое желание утешить его. Но как утешить раненого зверя, который бросается на любого, кто рискнет к нему приблизиться?
— Не стоило бы тебе об этом говорить. Ты ведь обязательно доложишь все своему братцу, и меня все-таки повесят, несмотря на мое нынешнее положение в обществе. Но знай, на моем теле немало шрамов, оставленных твоими соотечественниками уже после того, как я покинул военную службу.
Он приподнял волосы и обнажил длинный рваный шрам на правом виске.
— Это след от английской сабли. Я тогда чуть не умер, провалялся в беспамятстве недели две, а потом еще долго болтался между жизнью и смертью. Но я выжил. И пережил это так же, как и все остальное. Я сказал себе: я должен жить, чтобы вернуть себе то, что потерял, — мою жену, мой дом, мои права. Должен жить, чтобы отплатить тебе за твое предательство. — И, приблизившись к ней вплотную, Воган прошептал: — Ты собираешься победить мой гнев всеми этими лживыми историями, но именно гнев помог мне выжить. И именно он не даст мне забыть о расплате!
90 
