45 
— Этот человек чрезвычайно умен и искусен, похвалы в его адрес не оказались преувеличенными, — сказал граф.
Он опустил газету.
— Теперь мы можем вернуться в Англию, боюсь, тебе и так пришлось пропустить слишком много балов по моей вине.
— Разве это имеет хоть какое-нибудь значение, папа? — сказала Вильма.
— Имеет, и очень большое, ведь это твой первый сезон, — граф очевидно пытался найти убедительные аргументы, — и твои поклонники еще ждут тебя.
У Вильмы чуть было не вырвалось признание, что единственный поклонник, интересующий ее, находился в Париже и был для нее недосягаем.
По в то же время она ясно понимала — самым лучшим выходом для нее сейчас стало бы возвращение в Лондон вместе с отцом, причем уехать следовало как можно скорее.
Ведь для нее просто невыносимо будет признаться маркизу в обмане.
Хуже этого могли быть только его извинения за то, что он посчитал ее принадлежащей к другому, более низкому социальному слою.
Все эти мысли пронеслись у нее в голове, но вслух она только сказала:
— Так мы и поступим с тобой, папа.
Мы отправимся в Англию завтра же, но поскольку вам следует соблюдать осторожность и беречь себя, мы должны попробовать заказать отдельное купе в спальном вагоне.
Какое-то время в комнате стояла тишина. Потом граф произнес:
— Неплохая идея. Узнай, сможешь ли ты все это устроить и есть ли такой вагон на экспрессе.
— Я постараюсь, папа, — пообещана Вильма.
Она нагнулась и поцеловала отца в щеку:
— Как прекрасно будет снова вернуться в Англию и… возможно, забыть все случившееся в Париже.
Она произнесла это словно про себя, ни к кому не обращаясь, но граф ответил ей:
— Я чрезвычайно доволен тем, что решился приехать сюда. Не думаю, будто в Англии нашелся бы кто-нибудь, кто сделал бы для меня больше, чем Пьер Бланк.
Вильма вернулась в свою комнату и быстро оделась.
Затем послала за дворецким, который объяснил ей, что именно он всегда занимался организацией поездок виконта.
Он обещал незамедлительно отправиться на Северный вокзал и, если ему удастся, приобрести для них отдельное купе на экспресс до Кале.
Вильма поблагодарила его и предупредила об их желании уехать на следующий день.
Дворецкий выглядел взволнованным.
— Это может оказаться сложной задачей, мадемуазель. Они предпочитают, чтобы купе заказывали хотя бы задень, поскольку их количество ограничено.
— В любом случае попытайтесь устроить наш отъезд как можно скорее, — попросила Вильма.
Только она успела дать ему все необходимые инструкции, как объявили о приходе Питера Хэмптона.
— Доброе утро, мисс Кроушоу! — поприветствовал он ее. — Верной попросил меня сообщить вам свежие новости о состоянии его здоровья, которое, в целом, удовлетворительно.
Вильма вздохнула с облегчением.
— Я так рада, — сказала она. — Я очень волновалась.
— Доктор первым делом заехал к нему этим утром, — продолжал Питер Хэмптон, — и хотя рана воспалена, температура у Вернона не поднялась слишком высоко и должна упасть в течение следующих двадцати четырех часов.
— Он… ему больно? — поспешно спросила Вильма.
— Раны, подобные этой, всегда неприятны, — объяснил Питер Хэмптон, — но доктор дал ему какое-то снотворное, и я уверен, завтра наш раненый будет чувствовать себя лучше.
— Как вы думаете, мы могли бы сделать для него еще что-нибудь? — несколько нерешительно спросила Вильма.
— Ручаюсь вам, у него есть все, чего он только пожелает, — ответил Питер Хэмптон. — Цезарь Ритц был очень обеспокоен его состоянием и послал ему фрукты и цветы и Бог знает, что еще!
— Я считаю его добрейшим человеком, — сказала Вильма.
Питер Хэмптон оглядел комнату.
— Верном говорит, вы — знаток в электричестве. Это вы позаботились об освещении в этом доме?
Возникла пауза, поскольку девушка не знала, как ей ответить:
— Пет, не я, и, боюсь, маркиз оценивает слишком высоко мои способности.
— Ну, я посчитал ваше появление на дуэли вчера вечером весьма храбрым поступком, — отметил Питер, — и без сомнения, это вы спасли Вернона от тяжелого ранения, если не от смерти.
— Неужели можно было вести себя так непорядочно, как граф? — возмутилась Вильма. — Разве ничего нельзя сделать, чтобы не позволить ему поступать подобным образом с другими людьми!
— Относительно этого вы можете не волноваться, — заверил ее Питер. — Я намерен добиться, что в будущем никто никогда не станет драться с ним на дуэли.
45 
