59 
К сожалению, ее понятия о чести не допускали этого, хотя ее сердце и тело больше всего на свете хотели бы близости с ним. Но Джослин была ее родственницей, и хотя не питала к Ройалу никаких чувств, в ближайшее время им предстояло пожениться.
Лили отвела взгляд от герцога, который разговаривал со своим другом, смуглым красавцем Джонатаном Сэвиджем, и решительно приказала себе думать только о том, ради чего сюда пришла. Краем глаза она заметила объект своего интереса — и он направлялся к ней. Пока высокий и внушительный седовласый Престон Лумис приближался к Лили, она с улыбкой попрощалась со своими молодыми поклонниками и отошла от них, чтобы дать ему возможность обратиться к ней.
Лумис остановился прямо перед ней:
— Мадам Цайя, очень приятно видеть вас.
— Взаимно, мистер Лумис.
— Мне хотелось сказать вам, что ваше предсказание сбылось. В тот вечер я играл с лордом Найтингейлом и выиграл довольно много. Похоже, у вас очень интересные способности.
— Наверное, мне посчастливилось. Я могу помогать некоторым людям — а светские дамы, у которых я появляюсь, хорошо платят мне за то, что я развлекаю их гостей. И все же порой это кажется мне скорее, тяжкой ношей, чем даром.
— В чем именно, позвольте спросить?
Она смущенно потеребила складку своей яркой юбки.
— Хотя я предсказываю только удачу, иногда я вижу такие вещи, которых мне не хотелось бы видеть.
— Вы делали мне предсказание. Вы видите у меня в будущем нечто плохое?
Она посмотрела на него: внимательно изучила его лицо, отметив, как его усы повторяют линию его верхней губы.
— Сегодня я не вижу ничего. — Она еще некоторое время смотрела на его лицо, а потом на секунду прикрыла глаза. Открыв их, сообщила Лумису то известие, которое было заранее оговорено: — Скоро вам встретится кто-то… немолодая женщина. Не знаю, что это означает, но благодаря этой женщине ваше состояние увеличится.
Лумис улыбнулся:
— Неужели? Будет интересно посмотреть, правы ли вы.
— Вы говорили, что знали мою двоюродную бабушку.
— Она была близкой подругой моей матери. После ее смерти мы с мадам Меделой продолжили дружбу. Меня удивляет то, что она никогда не говорила о вас.
— Я видела ее, лишь когда была совсем маленькой. В основном я жила с моей матерью на континенте. Я вернулась в Лондон несколько месяцев назад.
— Ваша родственница была удивительной женщиной.
— У меня лишь бледная тень ее таланта. Однако если я чувствую связь с каким-то человеком — как у нее было с вами, — мои способности оказываются весьма полезными.
Ну вот. Она показала ему приманку. Остается посмотреть, клюнет ли он на нее.
— Под «полезными» вы понимаете «приносящие прибыль»?
Она пожала плечами, благодаря чему алый шелк блузки красиво скользнул по ее груди.
— Если то угодно судьбе, то так. — Она адресовала ему мимолетную улыбку. — А теперь прошу меня извинить: мне надо поговорить с другими гостями.
— Конечно. — Лумис чуть наклонил голову: — Может быть, мы поговорим с вами еще.
Лили не ответила. Он сам должен к ней обратиться — и ей ни в коем случае нельзя проявлять слишком большую готовность идти к нему навстречу. Пройдя по залу, она приостановилась рядом с леди Аннабель, которая ввела ее в круг своих друзей, разговаривая с ней так, словно они были хорошими приятельницами, — а с учетом их участия в этом заговоре, они действительно могли таковыми считаться.
Престон Лумис в задумчивости сидел перед камином в кабинете своего городского дома в фешенебельном районе Мейфэр. Глядя в огонь, пляшущий за каминной решеткой, он мысленно представлял себе облик Цайи. С ее светлыми глазами и бледной кожей она внешне совершенно не походила на Меделу. Даже прямые черные волосы не были похожи на грубые седеющие пряди старой цыганки. Однако Медела была старой женщиной уже тогда, когда он впервые увидел ее мальчишкой. Ближе к смерти она превратилась в древнюю сморщенную старуху.
Могут ли они быть родственницами? Родство между ними не слишком близкое. Он готов был допустить, что это возможно.
В коридоре послышались шаги — и он повернул голову к двери кабинета.
— Входи! — позвал Лумис человека, пришедшего к нему.
Бартон Макгру был его поверенным… по крайней мере так назвал его должность Престон. Однако настоящая работа Бартона не была связана с перекладыванием бумажек на столе. Он делал все, что было нужно Престону, и его не пугали никакие требования.
59 
