38 
Граф казался ей настолько уверенным в себе, независимым и неуязвимым, что он наверняка лишь с досадой убедится в ошибочности своего о ней представления.
Она видела, что постепенно сближается с графом, их отношения становятся все дружественнее и теплее, они охотно беседуют и получают удовольствие от совместных поездок верхом.
«Он определенно находит меня симпатичной и приятной в общении и, я думаю, доверяет мне», — признавалась она сама себе.
Кармела снова посмотрела на компас и почувствовала: она боится момента, когда граф узнает, что она не та, за кого себя выдавала, и вся насквозь пропитана ложью, — сплошной обман с самого ее появления в доме.
Беспокойство, вызванное подобными размышлениями, переполняло ее. Граф, стоящий подле, все еще сохранял хмурое и сердитое выражение лица. Кармела заставила себя окинуть взглядом открывающийся с вершины горы вид, издали напоминавший макет. Все вокруг было залито солнечным светом. Земли простирались до самого горизонта. Внизу, ближе к подножию расположился сам дом, за ним раскинулось озеро и сады.
Она видела деревья в парке, оленя, бредущего куда-то, лебедей на озере и флаг на крыше дома, развевающийся на ветру, статуи и мраморные вазы в парке.
Граф проследил за ее взглядом и сказал уже более спокойно, но каким-то другим, изменившимся голосом:
— Мне хочется сохранить все это.
— Как было бы хорошо! — согласилась Кармела и продолжила, машинально высказав вслух свои мысли. — Не сомневаюсь, раз вы взяли на себя эти заботы, вы восстановите это совершенство, и никакие ваши труды не пропадут даром.
Не успела она договорить, как вдруг заметила, что граф больше не смотрит на дом, а разглядывает ее, невольно усмехаясь.
— Неужели вы искренне дарите мне этот комплимент, Фелисити? — ехидно спросил он. — Что-то не припомню подобного со дня вашего приезда сюда.
— Вы, похоже, считаете меня легкомысленной, нечуткой, и, конечно же, слишком неблагодарной.
— Просто пытаюсь понять, где скрыты «подводные рифы»в нашей беседе! — ответил он.
Она засмеялась.
— Надеюсь, я не поразила вас излишним красноречием в оценках Гэйлстона и вас, его владельца, ведь я была просто потрясена великолепием всего, к тому же чувствовала… некоторое смущение.
— А теперь? — поинтересовался граф, подняв брови.
— Вы вынуждаете меня сказать, будто «близкое знакомство порождает разочарование».
— Я надеялся, — признался он, — более близкое знакомство поможет расположить вас ко мне и к родовому поместью, и вы полюбите нас и сохраните эти дружеские чувства в дальнейшем.
Его голос звучал так проникновенно, и она уже собиралась сказать, что действительно счастлива здесь, когда вдруг вспомнила о причине его хорошего отношения к ней.
— Если вы желаете, чтобы я была счастлива здесь, — проговорила она, — зачем же вы тогда отсылаете меня, лишая места, которое я начинаю любить, в чужую страну, страну… предчувствие не обманывает меня… где у меня никогда не появится настоящего дома?
У нее мелькнула мысль, что все ее рассуждения не найдут никакого отклика, и граф просто лукавил, преследуя собственную цель и используя теперь более изощренные методы.
Но к ее изумлению, он ничего не ответил и по-прежнему продолжал смотреть на дом внизу, хотя, казалось, он ничего не видел перед собой. Неожиданно он предложил:
— Кажется, нам пора возвращаться, но лучше спускать лошадей очень медленно, чтобы не попасть в беду.
По его голосу девушка догадалась, что он не хочет продолжать беседу. Возможно, граф догадался о ее намерении использовать свое вынужденное замужество и ее попытках изменить его мнение насчет этого.
Не желая раздражать его, она подыграла ему:
— Не окажете ли вы мне любезность, не поможете ли взобраться на Флайкетчера? Боюсь, одной мне это не удастся.
— Да-да, конечно, — согласился граф.
Он намотал уздечку своей лошади на руку и ловко подсадил Кармелу прямо в седло, затем расправил ее юбку вдоль стремени.
— Спасибо, — поблагодарила его Кармела, посмотрев вниз на него.
Услышав слова благодарности, он поднял к ней голову.
Их взгляды встретились. Внезапно у Кармелы возникло странное чувство, словно Селвин Гэйл готов сказать ей то, чего не говорил прежде, что-то очень и очень важное.
Но граф отвернулся и стал сам взбираться в седло, поэтому она решила, будто все это ей только почудилось.
Тем не менее, пока они спускались с холма, ее не покидало странное ощущение в груди — как будто сердце ее билось необъяснимо часто.
38 
