88 
— Вчера. — Всхлипнув, он вытер глаза. — Только вчера.
Роб спасся. Сирина заставляла себя верить, что Бригем тоже был в безопасности. Как она могла бы жить и действовать, думая, что он мертв? Он жив, говорила себе Сирина, медленно поднимаясь. Она не должна позволить ему умереть. Сирина посмотрела на дом, где уже зажгли свечи. Ей нужно защищать семью.
— Они придут сюда, Роб?
— Они охотились на нас, как на диких зверей. — Выпрямившись, он плюнул на землю. — Мне стыдно, что я не убил еще дюжину вместо того, чтобы бежать.
— Иногда убегаешь, чтобы сражаться снова. — Сирина помнила, каким был Роб, и понимала, что никогда больше он таким уже не будет. Охваченная жалостью, она обняла его. — А твоя мать?
— Я еще не ходил к ней. Не знаю, как ей сказать…
— Скажи ей, что ее муж и сыновья погибли смертью храбрых, сражаясь за истинного короля, а потом уведи ее и других женщин на холмы. — Сирина посмотрела на тропинку. — Когда англичане придут жечь дома, здесь не должно оставаться женщин, которых будут насиловать.
Вернувшись в дом, она разыскала Гвен. Страх за Бригема не покидал ее. Но ради безопасности семьи она не должна была позволить своим чувствам вырваться на свободу. Бригем жив. Он вернется.
— Гвен. — Взяв сестру за руку, Сирина отвела ее в сторону от кровати Мэгги. — Как она?
— Очень слаба. — Сама Гвен едва не падала от усталости. — Жаль, что у меня так мало опыта.
— Никто не мог бы сделать больше тебя. Ты спасла ее и ребенка.
Гвен устремила затуманенный взгляд на кровать, где спала Мэгги.
— Я боялась.
— Как и все мы.
— Даже ты? — Гвен улыбнулась и сжала руку сестры. — Ты казалась такой бесстрашной и уверенной. Ну, худшее позади. Слава богу, ребенок здоров. — Она вздохнула, впервые позволив себе подумать о собственной кровати. — Несколько недель отдыха и заботы — и Мэгги восстановит силы.
— А когда она сможет передвигаться?
— Передвигаться? — Гвен сделала паузу, поправляя ленту, придерживающую ее волосы. — О чем ты, Сирина?
Мэгги забормотала во сне. Сирина жестом поманила Гвен в коридор.
— Я только что видела Роба Мак-Грегора.
— Роба? Но…
— Произошла битва, Гвен. Все кончалось очень плохо.
— А Колл и Бригем?
— Роб не знает. Но он сообщил, что наши войска разгромлены и англичане преследуют выживших.
— Мы можем спрятать их. Роба и других, которые придут сюда. Если явятся англичане и найдут только женщин, они пройдут дальше.
— Ты забыла, что произошло, когда здесь были только женщины и пришли англичане?
— Это сделал только один человек, — с отчаянием прошептала Гвен.
— Послушай меня. — Сирина положила руки на плечи Гвен, стараясь говорить спокойно. — Роб сказал, что это было чистое безумие. Драгуны добивали раненых, расстреливали женщин и детей. Если они придут сюда, прежде чем безумие прекратится, они убьют нас всех, даже Мэгги и ребенка.
— Но мы можем потерять ее, если сдвинем с места.
— Лучше это, чем если ее зарежут англичане. Соберем все, что нужно ей и ребенку. Мы должны уйти отсюда на рассвете.
— Рина, а как же ты и твой ребенок?
Блеск в глазах Сирины не имел ничего общего со страхом. Если бы ее видел отец, он бы улыбнулся.
— Мы выживем и будем помнить.
С этими словами, звучащими в ее ушах, Сирина спустилась по лестнице. В кухне ее мать готовила поднос с похлебкой и хлебом.
— Сирина, ты должна отдохнуть. Иди в постель. Как только Гвен съест это, она сделает то же самое.
— Мама, нам нужно поговорить.
— Мэгги? — встрепенулась Фиона. — Ребенок?
— Нет, Гвен говорит, что они в порядке. — Обернувшись, Сирина увидела миссис Драммонд и Паркинса. — Мы все должны поговорить. Где Мэлколм?
— В конюшне, миледи, — ответил Паркинс. — Ухаживает за лошадьми.
Кивнув, Сирина подвела мать к стулу у стола.
— Чай заварен, миссис Драммонд? Достаточно для всех нас?
— Да. — Молча она разлила чай в чашки и села на указанный Сириной стул.
— Есть новости. — Сирина без утайки рассказала им о последних событиях.
Когда начало светать, они взяли с собой все, что могли унести. Паркинс осторожно уложил Мэгги на приготовленные им носилки. Она сдерживала стоны и пыталась, хотя была еще слишком слаба, держать ребенка. Путешествие на холмы с Мэлколмом во главе процессии было медленным и почти безмолвным.
88 
