Особенно,... 
84 
– Ждали кого?
– Точно, – кивнул Осипов. – Ждали, когда из Москвы мой брат привезет какого-то Зеленского, его я первый раз тогда увидел, и Субботина. А вот Субботина я и прежде знавал. Он большой человек в Москве, очень богатый. Тоже на рыбалку сюда ездил. Короче, Тарасов со своими друзьями ждали Субботина три дня.
– Тарасова с Субботиным твой брат познакомил?
– Да, брат познакомил. Где-то за год до этих событий. Это когда Субботин сюда первый раз приезжал. На разведку, искал рыбные места. Вот тогда Субботин с Тарасовым и познакомились. Ну, Субботин, мой брат и ещё компания, человек шесть, приехали. Но не поездом, на двух иностранных машинах. Утром дело было. Приехали утром, и весь день Субботин, Зеленский, Тарасов со своими друзьями просидели на моей веранде. Не в карты играли. Деловой разговор промеж них был. Ни меня, ни брата к разговору не допустили. Гоняли в магазин три раза. Водки им брал и закуски, какая была.
– Субботина как зову?
– Вадим Юрьевич.
– Чем он в Москве занимается?
– Почем я знаю, – пожал плечали Осипов. – Знаю только, что он богатый.
– И дальше что было?
– А дальше на рыбалку собрались.
– А сумки где остались?
– С собой взяли. Тарасов и его товарищи несли.
– Значит, действительно, хорошо выпили, если сумки с собой потащили, – сказал Журавлев.
– Когда выходили из поселка, был вечер, уже темнело, – свободной рукой Осипов поскреб затылок. – Я им сказал, что не ко времени едим, лучше на утро рыбалку перенести. Но кто меня слушать станет? На дорогу в моем доме дернули ещё по стакану. Тут на лодке до острова полчаса ходу, если на моем моторе. Короче, приехали. Там избушка стоит рядом с берегом. Возле неё костер разложили. Друзья Тарасова на берегу остались, и все сумки с ними. А Субботин, тот из лодки даже вылезать не стал. Говорит Тарасову: поехали прямо сейчас со мной на рыбалку, в лодке закончим разговор. Тот сел, мы отчалили.
Теперь Лирическое настроение исчезло и у Локтева. Журавлев смотрел себе под ноги. Он вытащил из кармана и распечатал другую пачку сигарет.
– О чем был разговор?
– Ну, Субботин спрашивал Тарасова: зачем твоим деньгам в карельской сырости гнить? Мол, пустим их в Москве в оборот. Через год вдвое больше иметь будешь. Тарасов вроде соглашался. Но какие-то сомнения, кажется, в душе оставались.
– Кто ещё был в лодке? – спроси он.
– Я, Тарасов, Субботин и ещё два его парня, – ответил Сергей Николаевич. – Здоровые, мордастые. Вроде как они охранники Субботина. Я на моторе сидел, где сейчас. Вот у меня под ногами топор лежит. Такие топоры есть в каждой рыбацкой лодке. Щуку глушить. Когда из воды рыбину вытаскиваешь, нужно её башке топором огреть. Так вот, они взяли два спиннинга. Отъехали от острова недалеко, примерно на километр. Субботин сказал: хочу здесь попробовать. Закинул один раз, другой. А Тарасов тоже взял спиннинг, стал с другого борта забрасывать.
– А те ребята, ну, охранники, что в это время делали?
– Они на носу сидели, курили. Когда Тарасов тянул спиннинг, Субботин поднял топор и обухом ему по затылку звезданул. Тарасов чуть за борт не вывалился. Короче, они его положили на дно, а ноги на сидение. А потом эти охранники по очереди прыгнули ему на ноги. Ну, поломали. Меня только спросили: нет ничего тяжелого, к телу привязать? Я говорю, нет. Кабы знал, взял камень. Тогда они тело подняли и скинули за борт. Он под воду и ушел. Это все вон там случилось, недалеко от того острова.
Осипов вытянул руку и показал пальцем в сторону, где всходило солнце.
– У них что, оружия не было?
– Наверное, было оружие. Но если стрелять в лодке не воде, слышно далеко. Могут рыбные инспектора услышать. Вот они и решили топором дело кончить…
Локтев слушал рассказ Осипова и угрюмо молчал. Журавлев протянул истопнику раскрытую пачку сигарет. Тот вытащил сигарету, но не прикурил, а сунул её за ухо. Журавлев спрятал пачку в кармане и сказал:
– Неувязочка у вас вышла. Тарасов-то жив остался.
Осипов усмехнулся и недоверчиво покачал головой.
– Быть такого не может. Он, как камень, на дно пошел. Да и ноги у него сломаны. Тут и здоровому человеку не вплыть. Судорогой мышцы сводит, такая уж вода здесь, ледяная. Нет, быть не может.
– Вот тебе и не может, – сказал Журавлев. – Жив он.
Осипов покачал головой, сдвинул кепчонку на лоб и почесал затылок. Это ожесточенное почесывание затылка, как догадался Локтев, означало одно: напряженную работу мысли.
84 
