98 
— Я не устала, — сказала Ники, и глаза Алекса потухли. — Я скорее погуляла бы по саду.
— Я приехал издалека, дорогая. Всю неделю я работал не покладая рук, дьявольски устал и не желаю играть в твои детские игры.
— Можете считать их детскими. Я придерживаюсь другого мнения. Я не ваша любовница, Алекс, как вы, видимо, воображаете. И никогда добровольно не лягу с вами в постель.
Извините меня, — сказала она, вставая. — Я пойду в сад. — И, вздернув подбородок, Ники направилась к двери.
— Возможно, ты и права, — сказал Алекс, догоняя ее. — Тебе полезно будет немножко размяться. — Но вместо того чтобы выйти за ней во двор, он обвил рукой ее стан и, не слушая ее протестов, повел вверх, в спальню.
— А ну-ка иди ко мне, — с алчно пылающими глазами велел Алекс. — Я и так заждался.
Ники попятилась.
— Нет, — твердо сказала она.
Алекс с притворным спокойствием скинул с себя сюртук, стащил сапоги и бросил их на пол, затем снял рубашку.
При виде его широкой груди, покрытой курчавыми волосами, поблескивавшими в теплом желтом мерцании лампы. Ники облизнула внезапно пересохшие губы. Алекс расстегнул брюки и стянул их с длинных мускулистых ног. От этого шороха по спине у нее забегали мурашки.
— Не глупи, Ники. Я знаю, что ты скучала по мне так же сильно, как и я по тебе.
— Не имеет значения.
— Имеет значение. — Он вздохнул. — Так что, снова привязать тебя? — спросил он. — Могу это сделать, хотя предпочел бы чувствовать, как ты обнимаешь меня руками.
— Какое удовольствие вы получаете от этого, зная, что поступаете против моей воли?
— Ничего подобного, — заявил Алекс, как бы ощупывая ее взглядом. От него не ускользнуло, что ее дыхание вдруг стало поверхностным, а соски напряглись под лифом. — Мы оба этого хотим.
Обнаженный, в сильном возбуждении, он направился к ней. Ники старалась не смотреть на него, но, прежде чем она успела пошевелиться, Алекс уже схватил ее за талию и развернул к себе спиной. Его ловкие пальцы быстро расстегнули маленькие пуговички. Затем он расстегнул застежки на ее юбках, и она осталась в корсете и рубашке.
«Беги, — подсказал ей здравый смысл. — Беги от него»
Однако сильного желания бежать у нее не было. Да и куда?
Она стояла перед ним полуобнаженная, думая, как легко было бы отдаться, позволить ему убаюкать себя в его объятиях. Она хотела его, хотела с того самого момента, как он вошел в холл.
Только гордость удерживала ее. Гордость и честь.
Алекс расшнуровал ее корсет, который тут же упал. Ловко вынул заколки из волос, и волосы ее волной упали на плечи.
«Ты поклялась», — напомнила она себе. Если она будет сопротивляться, слуги по крайней мере будут знать, что она здесь не по своей воле. Пока Алекс возился с пояском ее белых панталон, собравшись с духом, Ники вырвалась из его рук.
— Если вы хотите овладеть мной, вам придется применить силу.
Алекс тихо выругался, не проявляя, однако, особого удивления.
— Когда у тебя в последний раз было женское недомогание? — спросил он.
Этот вопрос поразил Ники.
— Что? — переспросила она, широко распахнув глаза.
— Женское недомогание, — повторил он, видимо, изумленный ее недогадливостью. — Когда оно было в последний раз?
— На прошлой неделе, — сказала она. — Но при чем тут оно?
Алекс опять выругался, на этот раз громче.
— Я буду укладывать тебя в постель при каждой возможности, пока у тебя не будет от меня ребенка.
— Что? — Ники отодвинулась еще дальше. — Но какое это имеет значение?.. — Она не договорила, догадавшись наконец, что у него на уме. Вот почему Рам собирается уехать после окончания уборки тростника. — Вы уверены в себе, в своей великой мужской силе, поэтому не сомневаетесь, что у меня будет от вас ребенок? — Взволнованно дыша, Ники сжала свои кулачки. — Вы надеетесь, что появление ребенка все переменит. После этого я вынуждена буду остаться здесь, с вами?
— А какая другая возможность у тебя будет?
— Самая обычная. Я сама буду воспитывать ребенка.
— Не мели чепухи! — рявкнул Алекс, придвигаясь ближе. — В последний раз, когда ты действовала, полагаясь на себя, ты оказалась в тюрьме.
— Я стала старше и намного умнее.
— Это еще следует доказать, — фыркнул Алекс.
Ники схватила вазу абрикосового цвета, купленную накануне — Это будет стоить вам дорого, — предупредила она, подняв вазу.
Алекс только ухмыльнулся.
— Всякий мужчина так или иначе платит за свои страсти — Черт возьми! — Ники швырнула вазу ему в голову и бросилась к двери. Однако Алекс быстро наклонился, и ваза разбилась о стену. Не успела Ники открыть дверь, как он тут же ее захлопнул.
98 
