79 
Уинни резко вскинула голову:
— Как не женат? Нат женился на Эмме Хансон через два года после того, как он и я… Короче, Натаниел состоит в браке уже почти двадцать лет.
— Эмма умерла два года назад, Уинни, — растерянно произнес Люсьен. — Я думал, ты знаешь об этом. Уверен, Нат тоже так считал. Разумеется, последние шесть месяцев ты жила в замке, но, так как ты была прежде знакома с Натом, я думал, что известие о смерти Эммы дошло до тебя.
— Значит, Эмма… Эмма умерла? — Уинни поднялась, чувствуя, как дрожат у нее ноги.
— К сожалению, да, — кивнул Люсьен.
Уинни повернулась и посмотрела невидящим взглядом в сад.
— Если Эмма умерла, значит, Натаниел вдовец, — медленно проговорила она.
— Это так. Нат очень тяжело переживал потерю Эммы, но по прошествии двух лет боль притупилась.
— Натаниел говорил… — Уинни судорожно сглотнула, продолжая смотреть в окно. — Нат проявил интерес ко мне… то есть хотел продолжить наши прежние отношения. Я думала, он просто заигрывает со мной. Я думала… — Она повернулась к Люсьену, и он заметил слезы в ее глазах. — Я отказала ему… и в очень резкой форме. Нат, вероятно, подумал, что причина отказа… О Боже, что мне теперь делать?
Уинни рванулась к двери и, почти добежав до нее, остановилась и, оглянувшись на Люсьена, сказала:
— Прошу прощения, милорд. Боюсь, мне надо уйти. Я совсем забыла, что у меня в городе есть неотложные дела.
Люсьен поставил чашку на стол и встал.
— Да… я понимаю. Сейчас я дам необходимые распоряжения. Завтра рано утром ты можешь отправиться в город со своей служанкой.
Он подошел к тете и смахнул слезинки с ее щек.
— Я предпочла бы уехать сегодня, если не возражаешь. Я буду готова через час, — умоляюще глядя на Люсьена, произнесла Уинни.
— Это не самая лучшая идея, тетя Уинни. Когда ты приедешь в Лондон, будет уже темно. Я бы на твоем месте подождал…
Она стиснула его руку:
— Пожалуйста, Люсьен. Я должна ехать. Прошу, не удерживай меня.
Люсьен никогда прежде не видел тетю Уинни такой взволнованной. Очевидно, он не все знал о ней, но если путешествие в Лондон поможет ей снова стать такой, как прежде, то он согласен отпустить ее хоть сейчас.
— Я пошлю с тобой двух лакеев. Ты можешь ехать, когда пожелаешь.
— Благодарю, — с признательностью произнесла Уинни, потом повернулась и быстро вышла за дверь.
Люсьен посмотрел ей вслед, все еще немного волнуясь за нее, но и в то же время радуясь, что смог каким-то образом прояснить ситуацию. Он распорядился подать карету. Через несколько минут он увидел в окно, как Уинни спускается по ступенькам крыльца. Люсьен сошел вниз к карете.
— Счастливого пути, — пожелал он тете. — Надеюсь увидеть тебя в конце недели.
Уинни улыбнулась и, помахав ему рукой, собралась уже подать сигнал кучеру отправиться.
— Кстати, — вновь обратился к ней Люсьен, заставив остановиться. — Куда это ходила моя жена сегодня днем? Ты не знаешь? Я искал ее, но не мог найти.
На мгновение Уинни побледнела и, стрельнув взглядом в сторону ручья, протекающего среди деревьев, сказала:
— Боюсь, я тоже не знаю. Может быть, Кэтрин ходила в деревню.
Люсьен подозрительно посмотрел ей в глаза и произнес:
— Может быть.
Уинни лгала ему, и это у нее плохо получалось. Ясно было, что она покрывает Кэтрин… Но почему?
Экипаж тронулся, и Уинни помахала Люсьену рукой, хотя взгляд ее был по-прежнему устремлен в сторону ручья.
Люсьен внезапно догадался, где находится его жена, и побагровел от гнева.
— Черт побери! — ругнулся он и быстро вернулся в дом. — Ривз! — крикнул он, входя. — Подай мне плащ, и побыстрее.
— Да, милорд, — отозвался дворецкий и через минуту появился с шерстяным плащом наперевес и набросил его на плечи хозяина. Злясь на Кэтрин и проклиная самого себя за глупость, Люсьен решительно вышел из дома и направился к конюшне за своей лошадью.
Потребовалось немного времени, чтобы достичь небольшого каменного домика, который когда-то служил сторожкой. Поднявшись на холм, Люсьен увидел, что его подозрения оправдались. Под навесом была привязана лошадь Кэтрин, а из печной трубы вился дымок.
Люсьен снова выругался и начал спускаться с холма.
— Надеюсь, это поможет, миссис Финч. Фурункулы очень опасны и болезненны.
— О да, дорогая. — Маленькая костлявая женщина улыбнулась, обнажив десна и остатки гнилых зубов. — Мне уже гораздо лучше.
79 
