54 
– Я скоро уйду. Вот посижу немного и уйду. А у вас тут хорошо, тепло. Приятно в тепле-то посидеть. Вот немного передохну и побегу дальше. По своим делам.
– Боже, Антон, – Татьяна всплеснула руками. – Сидите, сколько вам захочется. Когда вы позвонили в дверь, думала, водопроводчик идет. У нас бачок подтекает в туалете, мы вызывали водопроводчика. А это вы…
– А это я, – повторил Ирошников последние слова хозяйки и покачал головой. – Виноват, но это я.
– Вы садитесь, Антон, – Татьяна показала на кресло. – Телевизор посмотрите.
– Да мне некогда, – ответил Ирошников. – Сейчас жизнь у меня такая суетная. То туда, то сюда. Много беготни.
– Да-да, я вас понимаю, очень даже понимаю, – Татьяна, не зная, что с собой делать, продолжала стоять посередине комнаты. – Печально, что я могу сказать, печально все это…
– Очень печально, – согласился Ирошников.
Хотелось спросить, какой повод для печали лично у хозяйки дома. Ирошникова ещё не поймала милиция – и это печально? Или беглый преступник заявляется в добропорядочный дом, подвергая опасности его хозяев, – и те в печали? Вопросы вертелись на языке, но Ирошников промолчал.
– Вы, наверное, есть хотите? – Татьяна жалобно посмотрела на Ирошникова. – Я как раз тефтели приготовила, будто знала… А на гарнир рис.
Ирошников устроился в кресле.
– И ещё компот хороший есть.
Татьяна, счастливая тем, что тягостный разговор позади, чуть не бегом помчалась на кухню.
* * *
– Соскучился, небось, по домашней кухне?
Вербицкий занял другое кресло, закинул ногу на ногу.
– Чего мне действительно не достает, это записной книжки. По ней я действительно соскучился. А домашняя кухня… Без неё прожить можно. На Руси издревле прекрасно относились к беглым каторжникам, юродивым, лишенцам. Даже любили их на свой лад, сейчас я пью эту любовь полной чашей.
– Горькая это чаша, – Вербицкий покачал головой. – Вообще-то ты правильно сделал, что пришел ко мне. Чем могу, помогу. Друзья ведь они в беде познаются.
Ирошников поморщился.
– Ты заимствуешь лексику нашего профорга. Эти слова он повторял, когда Витька Логинов по пьяной лавочке провалился в котлован и сломал себе что-то. А мы бегали к нему в больницу…
– Ты лучше о себе расскажи. Как все это могло случиться? Я лично в этой истории ничего не понимаю.
– Меня разыскивают за убийства, которые я не совершал. А я жду, когда в руках правосудия окажется настоящий убийца. Возможно, ждать придется долго, в этом деле все против меня. Получается, что ту старуху, которую проткнули лыжной палкой, перед её кончиной видел я один. Ушел, а через некоторое время сосед обнаружил труп. Получается, что кроме меня, её и проткнуть некому. И сосед показал на следствии, что я и есть тот последний человек, который видел бабку живой. Этот сосед, по существу, гвоздь всей программы. Мое слово против его слова. Но мое слово немногого стоит.
– Тебе не позавидуешь. История паскудная, хуже некуда. Но убийцу должны найти.
– Конечно, убийцу найдут, обязательно найдут, – кивнул Ирошников. – Так всегда происходит в книжках и кино. Но в жизни… Я ведь в глазах суда буду выглядеть жестоким корыстным убийцей. Тут никаких поблажек и скидок. И ещё большой вопрос – доживу ли я вообще до суда.
– А второе убийство, что произошло там? – Вербицкий сосредоточено разглядывал кончики пальцев.
– Тоже полный мрак, – спросив разрешения, Ирошников закурил. – Приезжаю по вызову, а посредине комнаты плавает в луже крови здоровый мужик. Голова проломлена, рядом с телом гвоздодер. Вот с этим гвоздодером в руках меня и застала жена этого мужика. Она возвращается то ли со службы, то ли из магазина и видит эту веселую картинку, словно из одноименного детского журнала. А я натурально делаю ноги. А что бы ты, интересно, придумал на моем месте?
– Для начала не стал бы трогать гвоздодер. Значит, там остались твои пальцы?
– Ясно, остались. Я ещё к каким-то предметам прикасался, сейчас уж не помню, к чему именно.
– Это и есть твоя главная ошибка. Ты ведь не первый раз в жизни увидел покойника в луже крови, и вдруг растерялся, как мальчишка. И, главное, оставил пальцы – прямая улика. И следователь, сдайся ты милиции, первым делом тебя спросит: с какой целью вы брали в руки орудие убийства. Если уж ты, не подумав, взял эту железяку, хоть пальцы сотри.
– Жена покойного видела гвоздодер в моих руках. Поздно было стирать пальцы.
54 
