Последние отзывы

  14  

— Это правда! — воскликнула она. — Мы едим, спим и молимся под бой часов, будто это звон монастырского колокола. Слава Богу, что меня еще не заставляют носить одеяния послушницы!

Лицо маркиза по-прежнему оставалось жестким.

— Как монахини? — повторил он.

Евгения подняла голову и смело посмотрела на него.

-Да.

— Я уверен, что даже монашеское одеяние будет смотреться на вас как самое модное платье, мисс Давдейл.

Евгения, впервые глядя маркизу в лицо, заметила искорки смеха в уголках его глаз.

— Спасибо, — пробормотала она, слегка смутившись.

Миссис Давдейл, которая с волнением прислушивалась к их диалогу, почувствовала, что напряжение немного ослабло.

— Выпейте с нами чаю, — предложила она.

Евгения и маркиз вместе подошли к столу. Миссис Давдейл казалось, что он пытается запомнить каждый взмах ресниц Евгении, каждый ее взгляд. Мать уже слышала в воображении свадебные колокола. Она кашлянула и принялась наливать чай.

— Надеюсь, подготовка к балу у лорда Бескомба идет полным ходом?

Маркиз оторвал взгляд от Евгении и вежливо отозвался.

— Вероятно. Я слышал, леди и лорд Бескомб наняли венский оркестр.

— И почему-то итальянских кондитеров, — вмешалась тетка Клорис. — Не понимаю. Неужели старые добрые английские пекари не сделали бы то же самое?

Маркиз снова посмотрел на Евгению. В солнечных лучах, падавших из окна, ее волосы светились вокруг головы как ореол.

— Могу ли я надеяться, что мисс Давдейл передумала и изменила свое решение по поводу бала? — тихо спросил он. — Могу ли я надеяться, что теперь вы примете мое приглашение?

Евгения уставилась в чашку.

— Боюсь, я останусь при своем мнении. Я не поеду.

— Она шутит, — в ужасе воскликнула миссис Давдейл. — Она очень хочет поехать!

— Мама! — резко возразила Евгения. — Надеюсь, мне будет позволено самой разобраться, чего я хочу, а чего — нет!

Маркиз переводил взгляд с дочери на мать. Он почувствовал, что затронута болезненная для обеих тема, и понял, что его присутствие только осложняет положение. Он встал из-за стола и поклонился.

— Дамы, прошу разрешения покинуть вас. У меня... появилось срочное дело.

Миссис Давдейл бросила на Евгению сердитый взгляд, потом ответила:

— Но вы придете еще? Вы здесь всегда желанный гость!

— Спасибо, — ответил маркиз.

Миссис Давдейл настояла на том, чтобы проводить маркиза. Она хотела заверить его, что сделает все, что в ее силах, чтобы убедить Евгению поехать на бал.

Когда дверь за ними закрылась, тетя Клорис скрестила руки на груди и уставилась на Евгению.

— Я вот подумываю, не поехать ли мне на бал к Бескомбам, если ты откажешься, — задумчиво проговорила она.

Евгения была потрясена.

— Но, тетя, вы же не любите подобные мероприятия!

— Не люблю. Но на балу леди Бескомб собирается продемонстрировать свой портрет, который написал Грэгор. Я хочу на него взглянуть. И это единственный случай, когда я смогу его увидеть, потому что после бала она собирается отослать его в поместье. А туда я точно никогда не поеду. Ужасное место! Страшная сырость!

- Грэгор писал портрет леди Бескомб?

— Ну да. Вспомни, именно леди Бескомб порекомендовала его. Она с ним носится так, будто он сын Петра Первого!

— Вы думаете... Грэгор будет... на балу? — тихо спросила Евгения.

— Несомненно. Я не удивлюсь, если он будет танцевать с самой леди Бескомб.

Евгению охватила дрожь. Она встала со своего места.

— Простите меня, тетя Клорис. Мне нужно... нужно поговорить с маркизом, прежде чем он уедет.

— Хм! Все меня бросают, — проворчала старуха, но жестом отпустила племянницу.

Евгения выскочила из комнаты. Прихожая была пуста. Девушка увидела, что мать стоит у парадной двери и прощально машет рукой. Потом послышался звук отъезжающего экипажа. Маркиз уехал. Ничего страшного. Она напишет ему.

Евгения поспешила наверх, в свою спальню, нашла на письменном столе лист почтовой бумаги, обмакнула перо в чернильницу и принялась быстро писать. Потом помахала листком в воздухе, пока не высохли чернила, и запечатала письмо.

Она приняла приглашение маркиза. Она поедет на бал! На ней будет розовое шелковое платье, и она будет танцевать с Грэгором Бродоски. Она будет танцевать всю ночь только с ним, и его русское сердце будет громко стучать — бум-бум-бум, — когда он сожмет ее в своих объятиях.

  14