– Здесь обязательно должен быть ночной сторож,. – уверенно заявил Карлос и зашагал к ангару.
Он оказался прав – в углу самого большого ангара ярко горела маленькая жаровня. Возле нее, укрыв ноги мешком, спал старик.
– Здравствуйте, мсье! – громко окликнул его Карлос.
Старик вздрогнул. И проснулся.
– Что вы здесь делаете? В ангар нельзя заходить!
– Мне нужно знать, во сколько приходит ваш хозяин. Мы хотим заказать самолет.
– Вы пассажиры, верно? – Старик внимательно разглядывал пришедших, видимо, желая убедиться, что перед ним действительно клиенты, способные заплатить. – Я отведу вас в зал ожидания. – Первый рейс – в шесть утра. Скоро должны подойти другие служащие.
– Куда летит шестичасовой самолет? – резко спросил Карлос.
– Понятия не имею, мсье. – Старик высвободил руку из-под мешка, положил его на чемодан, на котором сидел, и, выйдя из ангара, медленно зашагал по направлению к домикам. Там он с трудом попал ключом в замочную скважину. Наконец дверь открылась, и сторож провел Марину и Карлоса внутрь. – Можете подождать здесь. Они уже скоро придут.
В зале ожидания было прохладно и не слишком уютно. Вокруг столиков с грудами старых журналов в беспорядке расставлены стулья. Расположенный в дальнем конце помещения бар закрыт на огромный навесной замок.
– Большое вам спасибо, мсье. – Карлос вложил старику в руку несколько банкнот. Тот поспешно спрятал деньги в карман.
– Спасибо, мсье. – И старик, шаркая, вышел. Когда старик проводил их в зал ожидания, он зажег в помещении свет. Марина впервые взглянула на Карлоса и рассмеялась:
– Знаешь, у тебя на редкость представительный вид, и это после того, что тебе пришлось пережить!
– Пойду взгляну на себя в зеркало, – ответил Карлос.
– И я тоже, – решила Марина и направилась к гардеробу в дальнем конце зала ожидания.
– Подожди минутку. – Он протянул руку, и Марина остановилась. – Я должен тебе кое-что сказать.
– Что же? – тревожно спросила она.
– Только то, что ты такая милая, такая хорошенькая! – ответил он. – Я видел тебя такой разной: одетой с иголочки в тот вечер, когда мы ходили в ресторан в Лиссабоне, – сейчас кажется, что это было так давно; взъерошенной и сонной, когда нам пришлось всю ночь ехать в поезде; броской и вызывающей цыганкой из цирка, а сейчас… – Он умолк.
– Ну а какой же сейчас? – спросила Марина.
– Очаровательной.
– Ты мне льстишь, – рассмеялась Марина. Карлос, не дав ей договорить, обнял ее и привлек к себе. Он поцеловал ее нежно и страстно.
– Дорогая, ты просто чудо, – прошептал Карлос. – Ты ни разу не подвела меня – даже в самых трудных ситуациях.
– Разве трудности имеют значение? – возразила Марина. – Главное, мы через все прошли вместе, разве не так?
– Да, вместе, – ответил он. Марина скорее угадала, чем расслышала, нотку обреченности в его голосе. «Значит, он все-таки собирается покинуть меня. Когда мы доберемся до Лиссабона, он уйдет навсегда, и я его больше никогда не увижу». Мысль об этом была подобна глубокой, незаживающей ране в сердце. Марина порывисто обняла Карлоса.
– Дорогой, Карлос, – прошептала она. – Все того стоило. Трудности, неудобства, страх – все!
Карлос обнял ее еще крепче. Затем дверь у них за спиной открылась, и им пришлось разомкнуть объятия. В комнату вошел невысокий коренастый человек с сигарой во рту. Похоже, он удивился присутствию пассажиров не менее, чем те его появлению. Карлос сохранял невозмутимый вид.
– Вы владелец аэропорта, мсье? – поинтересовался он. – Мы ждали вашего прихода. Мы хотим заказать чартерный рейс.
– Что ж, могу устроить, – отрывисто произнес француз и, достав из кармана ключ, открыл дверь с табличкой «Офис». – Куда вы намерены лететь, господа? – небрежно бросил он через плечо. Карлос с достоинством проследовал за владельцем аэропорта. Офис оказался крайне запущенным и грязным.
– Я желал бы отправиться в Лиссабон, – невозмутимо ответил Карлос. Усевшись за стол, владелец слегка удивленно посмотрел на него.
– Как странно, – задумчиво протянул он.
– Что именно, мсье? – удивился Карлос.
– Просто вчера ко мне приходили двое мужчин. Спрашивали, не приходилось ли мне отправлять в последнее время пассажиров в Лиссабон или Женеву. Я сказал им правду. По крайней мере за последние десять лет я ни разу не отправлял самолеты ни в один из названных городов.