120 
Эта мысль терзала ее сердце. И грусть ее не уменьшилась при виде всей компании, встречавшей их на пороге дома с нетерпеливыми вопросами. Она избегала смотреть на Гонорину, и подруга ее сразу же догадалась, что что-то не так. Она не стала мучить ее расспросами, а просто обняла за талию и притянула к себе.
Все направились в столовую, но Себастьян пошел к лестнице.
Леди Джудит остановилась и повернулась к нему.
– Куда ты, Себастьян? Ты что, не пойдешь с нами? Даже твой брат изъявил желание поужинать со всеми.
Себастьян покачал головой.
– Я присоединюсь к вам позже. – Он загадочно посмотрел на Корделию. – Мне надо заняться кое-какими делами у себя в кабинете.
Леди Джудит пожала плечами и проследовала за девочками в столовую, а Корделия разочарованно взглянула на Себастьяна. Это ее последний вечер, а он даже не хочет провести его с ней. Она с трудом сдержала слезы. Наверняка он расстроился из-за того, что ей не удалось уговорить Генделя. Корделия вздохнула. Что ж, с этим она ничего не может поделать.
Ужин прошел напряженно. Слава Богу, леди Джудит сама вела беседу и смогла рассказать о том, что произошло, никого в этом не виня. Но это не принесло Корделии облегчения. Она страдала из-за отсутствия Себастьяна и осуждала себя за это.
Подали вторую перемену блюд, и тут в гостиную вошел мальчик-слуга, тихо подошел к Корделии и передал ей записку. Прочитав ее, она некоторое время смотрела на листок, не веря своим глазам.
«Приходи! – было написано размашистым мужским почерком. Она никогда не видела почерка Себастьяна, но сразу поняла, что записка от него. – Я буду ждать тебя в своем кабинете. Нам надо поговорить».
Мальчик вышел сразу же, так что у нее даже не было возможности послать с ним отказ. Корделия смяла в руке записку.
Она обвела глазами присутствующих. Заметили ли они, что мальчик передал ей записку? Кажется, нет. Все наперебой расспрашивали Ричарда о том, что случилось в театре. Самое мудрое, что она могла сделать, – это остаться за столом.
«Приходи!»
Это слово жгло ей сердце. Он написал: «Нам надо поговорить», но только ли это имел он в виду? Если он хочет предложить ей свою любовь, она должна отказать ему, иначе грош цена ее решениям. Если он снова начнет уговаривать ее стать его любовницей, она – увы! – согласится, а это будет непростительным шагом.
Но ей так хотелось в последний раз увидеться с ним наедине. Нет, ей надо пойти хотя бы затем, чтобы сказать ему, чтобы он оставил свои домогания, иначе он будет преследовать ее до самого ее отъезда. Не дай Бог, он проникнет ночью в ее спальню! Что ж, она должна увидеть его и положить конец этой истории.
И, не раздумывая дольше, она поднялась из-за стола.
– Прошу… прошу меня извинить. – Все обернулись к ней. – Оказывается, я слишком устала. Пожалуй, мне лучше лечь пораньше.
«Обратного пути нет», – подумала она, торопливо выходя из столовой. Она могла еще подняться в свою комнату и действительно лечь спать, но знала, что не сделает этого. Боялась она лишь того, что кто-то может обратить внимание на то, что за ужином нет их обоих – ее и Себастьяна.
Чтобы убедиться, что за ней никто не последовал, она подождала некоторое время у двери столовой. Ведь Гонорина вполне могла догадаться, куда она отправилась. Но никто не вышел, и она немного успокоилась. Слава Богу, ее уход никому не показался подозрительным.
И она пошла вверх по лестнице.
На самом деле обстоятельства ее ухода заметил один человек – Джудит. Когда в комнату вошел мальчик с запиской, Джудит как раз смотрела на мисс Шалстоун, слушая лишь вполуха, как Ричард излагает собравшимся свою версию вечерних событий.
И теперь Джудит хотелось узнать, не связан ли внезапный уход мисс Шалстоун с этой запиской. Кто же мог послать ей записку, думала Джудит, глядя на Ричарда и пытаясь понять, заметил он что-нибудь или нет.
Но, взглянув на его расстроенное лицо, послушав, с какой горечью рассказывает он о встрече с Генделем, она тотчас забыла о таинственном уходе мисс Шалстоун.
С тоской смотрела она на его изможденное лицо. Что же им с Ричардом теперь делать?
Месяц назад ее вполне устраивала ее участь. Себастьян прекрасный человек, они знакомы с детства. Она всегда думала, что лучшего мужа и желать нельзя. Но, когда Ричард поцеловал ее, все переменилось.
На самом деле все переменилось еще раньше, когда она поняла, как ему плохо. Раньше он был для нее просто Ричардом, человеком, на чью поддержку и совет она могла рассчитывать. Но вот стало понятно, что он может и не пережить потери своего издательства, и ее охватила непонятная паника. Из-за этого она и проводила так много времени в Веверли после отъезда Себастьяна.
120 
