– Если бы не комары, – закончил повествование Тимонин. – Я бы в Москву совсем не вернулся.
Серафима Алексеевна всхлипнула, рассказ о рыбалке её быстро утомил.
– Пятый день пошел, как исчез мой муж, – сказала она. – Не появляется ни дома, ни на работе. А сегодня я получила от него телеграмму. С Кипра.
– Да, как раз об этом я и хотел с вами поговорить. У нас, знаете ли, одни и те же проблемы. Моя жена исчезла неделю назад и тоже нигде не появляется. Впрочем, это не телефонный разговор. Разрешите, я со своим юристом подъеду к вам, скажем, в шесть вечера.
– Лучше в половине седьмого. Я как раз успею вернуться с работы.
– Ах, совсем забыл, вы же ходите на службу. Тогда в семь.
* * * *
В назначенный час Тимонин в сопровождении Девяткина, которому нынешним вечером предстояло исполнить роль юриста, вошел в квартиру Серафимы Алексеевны Казакевич.
В прихожей их встретил Петя, брат хозяйки, Он провел гостей комнату и усадил в кресла. Серафима Алексеевна успела вернуться с работы, всплакнуть и, смыв слезы, припудрила носик. Придвинув стул к журнальному столику, она выложила перед Тимониным сложенную вдвое международную телеграмму.
– Вот, почитайте. Что прислал.
Тимонин развернул листок, пробежал глазами текст: «Серафима, я ухожу от тебя. Навсегда уезжаю из России, потому что встретил истинную любовь. Я не рассчитываю на твое понимание, но чувство к этой женщине сильнее моей натуры. Сергей»
– Ну, что скажете? – Серафима Алексеевна развернула носовой платок. – Как вам это называется?
Тимонин выглядел печальным, хмурым. Не спеша с ответом, он опустил глаза, сделал долгую паузу и, наконец, сказал:
– Дело в том, что истинная любовь Казакевича – это моя жена. Пока я отдыхал и набирался сил для работы, он увел Ирину. Да, да, не удивляйтесь… Я и раньше подозревал, что между ними была связь. Но никак не думал, что все зайдет так далеко. Своевременно расставить все точки помешала моя проклятая занятость.
– Боже, – Серафима Алексеевна всплеснула руками. – Боже…
– Такова жизнь, – покачал головой Тимонин. – Креплюсь. Чего и вам желаю.
– Тебе нужно успокоительное? – Петя подлетел к сестре.
– Отстань.
– А вам? – обратился к Тимонину Пятя.
– Разрешите, я продолжу, – сказал Тимонин. – Как раз в тот день, когда я вернулся из отпуска, ваш муж набрался смелости и сам рассказал мне все. И предложил некую сделку. Условия таковы. Я передаю ему в доверительное управление все активы нашей фирмы, недвижимость, оборотные средства. Кроме того, он получает право визирующей подписи на банковских документах. Казакевич вместе с нашими юристами заблаговременно оформил все бумаги.
Брат хозяйки Петя внимательно слушал разговор, стараясь не упустить ни единого слова. У Пети было прекрасное настроение, у него кончились выделения, поэтому семейные проблемы сестры как-то отошли на второй план. Петя вернулся на квартиру сестры пару часов назад. Последние три дня он не вылезал из постели дорогой красивой проститутки и считал это романтическое приключение достойным финалом своего московского отпуска.
Тимонин повернулся к Девяткину:
– Юрий Иванович, покажите документы.
Бессловесный Девяткин раскрыл портфель, положил перед Серафимой Алексеевной тонкую стопку документов, но женщина даже не прикоснулась к бумагам. Зато Петя встал с дивана, вчитался в текст.
– Так вот, ваш муж предложил мне эту сделку, – продолжил Тимонин. – Он получает в руки компанию. И делает, так сказать, жест доброй воли. Отступается от моей жены. Я, признаться, был в растерянности, даже готов был согласиться на это дикое предложение. Но потом заподозрил обман. Казакевич получит все, но я не верну жену. Короче, я сказал «нет». На следующий день моя супруга улетела за границу. За ней последовал ваш муж.
– Бывший муж, – поправила Серафима Алексеевна.
– Он подделал мою подпись и перевел за границу крупные денежные суммы, – Тимонин повернулся к Девяткину. – На красивую жизнь. Покажите банковские документы.
Девяткин выложил на стол новые бумажки. Петя, уткнувшись в копии банковских проводок, долго водил носом по сорочкам.
– Ни фига себе, какой подлец, – Петя нагнулся над сестрой. – Я всегда тебе говорил, что твой муж сексуальный маньяк. И вообще сволочь первосортная. Я ему недавно говорю, мол, плохо себя чувствую. А он мне отвечает в издевательском тоне: сходи, Петя, в Большой театр. Мразь. Погань.