27 
Вспомнив Джанет, Дарраг подумал, что она, наверное, спит сейчас где-нибудь в глубине дома. «А вдруг это она взяла чертежи? – подумал он, однако тут же отмел это невероятное предположение. – Нет, этого не может быть».
Однако без десяти минут девять ему уже ни одно предположение не казалось невероятным, потому что проклятые чертежи все еще не были найдены.
Увидев молодую служанку, вышедшую из дома, Дарраг насторожился. Его было трудно вывести из себя, однако он уже начинал терять терпение. Девушка подошла к строительной площадке и заговорила с одним из рабочих. Тот повернулся и махнул рукой в ту сторону, где стоял архитектор. Служанка тут же направилась к Даррагу. Он заметил, что она держит в руке сложенный листок бумаги.
Судя по робкому взгляду ее карих глаз, она сильно нервничала.
– Прошу прощения, сэр, это вы – мистер О'Брайен? – обратилась она к Даррагу.
– Да, я – О'Брайен.
– Моя госпожа просила передать вам вот это.
И она протянула записку. Прежде чем развернуть послание, Дарраг долго молча смотрел на него. В конце концов он начал читать.
«Уважаемый мистер О'Брайен!
Если вы читаете это, значит, сейчас около девяти часов утра. Наверное, вы уже обнаружили пропажу некоторых документов. Я готова незамедлительно вернуть их вам, если вы прикажете своим строителям начинать каждое утро работу именно в это время.
Искренне ваша леди Джанет Брентфорд».
Дарраг на мгновение оцепенел. На его лбу пульсировала голубая жилка. Он скомкал записку, сжав ее в кулаке. Плотная бумага захрустела в его руке. Глаза служанки стали круглыми от испуга. Однако она нашла в себе мужество снова заговорить с ним.
– Моя госпожа приказала, чтобы я... чтобы я принесла ей ответ от вас.
Дарраг впился в девушку взглядом.
– Она хочет получить ответ? Ну что ж, она его получит.
Ему бы очень хотелось ответить ей лично – ворваться в дом, подняться в спальню леди Джанет, разбудить ее и наорать на нее так, чтобы она сразу вернула ему украденные чертежи. Но Мерриуэдерам вряд ли понравится такое поведение нанятого ими архитектора. Поэтому будет лучше, если он напишет ей записку.
Все еще сжимая в руке скомканное письмо Джанет, он направился к своему рабочему столу, стоявшему прямо во дворе, и быстро написал записку.
– Передайте это своей госпоже, – сказал он, протянув девушке записку.
Робко улыбнувшись, она сделала книксен и побежала к крыльцу дома.
– Что все это значит? – с тревогой спросил прораб, подойдя к Даррагу.
– Ничего, все будет в порядке, – успокоил его Дарраг. – Я возьму одну из верховых лошадей и съезжу домой. У меня есть копия чертежей, правда, она не такая подробная, но все же это лучше, чем ничего. А ты пока распорядись, чтобы наши люди устроили сегодня обеденный перерыв пораньше и были готовы приступить к работе, когда я вернусь.
Джанет сладко потянулась и, открыв глаза, увидела, что Бетси раздвигает шторы на окнах, в которые светит яркое утреннее солнце.
– Который час? – зевнув, спросила она.
– Десять минут десятого, миледи.
– Правда? – Джанет окончательно проснулась и села на кровати. – Ты передала ему мою записку?
– Да, миледи.
– И что он сделал? Ответил мне?
Бетси кивнула и, взяв с туалетного столика сложенный листок бумаги, протянула его своей госпоже.
– Он написал вам вот это, миледи.
Джанет взяла записку.
– Спасибо, Бетси.
– Всегда к вашим услугам. Не сочтите за дерзость мое замечание, но он очень хорош собой.
– Хм, я как-то не обратила на это внимания, – солгала Джанет. Она повертела в руках записку, но не стала разворачивать ее. – Бетси, принеси мне, пожалуйста, чай и гренки. Я позавтракаю в спальне.
– О да, конечно, миледи. Я сейчас вернусь.
Джанет подождала, пока за горничной закроется дверь, и только тогда стала читать записку О'Брайена.
Почерк Даррага был размашистым и красивым, как богатый тембр его голоса.
«Леди Джанет!
Надеюсь, вы в полной мере насладились сегодня утренним сном. А теперь, когда вы добились своего, отдайте то, что по праву принадлежит мне. Если вы сделаете это незамедлительно, то мы больше никогда не вернемся к этому вопросу. Если же до конца дня я не увижу своих чертежей, то обещаю, что вам впредь придется просыпаться ни свет ни заря.
Ваш покорный слуга О'Брайен».
«Вот мерзавец! – с негодованием подумала Джанет, комкая в руках записку. – Он издевается надо мной! Хочет задеть меня за живое, но у него ничего не выйдет».
27 
