ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  126  

— А вы вообще предлагаете его убить, — равнодушным голосом произнесла она. Дорн не нашелся что ответить.

— Ты заварила такую кашу, — сказал он, — что я не знаю, что делать!

И это было правдой. Он действительно не знал не только что делать, но и что сказать. Он чувствовал лишь одно — никакой ребенок ему не нужен!

— Деньги давайте и не берите в голову! — сказала Райка и фыркнула носом. — Как-нибудь все устроится. А мне пора уже и квартиру в Москве снимать, а то скоро слух пойдет по всему поселку.

— Послушай, — сказал он, — ты обещаешь, если я буду тебя финансировать, избавить меня от всех этих подробностей?

— Подумаю! — ответила ему Райка. — А то как пользоваться на халяву, так все мастаки, а как ответ держать, так в кусты! — Она выплыла из кабинета, будто груженная по самую ватерлинию каравелла.

А Дорн подумал, глядя ей вслед: «Рвать когти и искать другую работу? Не поможет. У нее адрес есть. Тьфу ты, пропасть! Это же надо было так вляпаться!» И с какой-то бесприютной тоской он вдруг понял, что многое бы отдал, чтобы никогда в жизни больше не видеть женщин.

Таня тоже первым делом заметила Мышкин костюм. В толпе прохожих, идущих к переходу метро, она увидела костюм — точно такой же, какой Филипп Иванович предложил ей купить в Париже, а в костюме женщину, в которой, только когда она подошла совсем близко, Таня не без удивления узнала Мышку. Сама Таня была в голубых джинсах и той самой курточке из шкурок с очаровательным хвостиком, болтающимся сзади, которую получила от него в подарок на день рождения. А когда Маша подошла ближе, Таня разглядела и знакомые треугольнички бровей, и круглые проницательные глаза.

«Вот те на! Так вот почему он казался мне на кого-то похожим! — чуть не сказала Таня вслух. — Как же я сразу-то не могла сообразить! Ведь Мышка-то у нас на самом деле Марья Филипповна! Отчество, встречающееся чрезвычайно редко! Впрочем, — усмехнулась она, — завести в Париже роман с отцом своей подруги, никогда до этого не встречаясь с ним, — да, такое и в самом деле предположить было трудно!»

И пока они с Мышкой обнимались, целовались и рассматривали друг друга вновь, будто раньше никогда не видели, в голове у Тани созрело решение не рассказывать Машиному отцу до поры до времени, что она, оказывается, хорошо знакома с его дочерью, а потихоньку собрать у Мышки информацию об отце.

Валентина Николаевна еще в течение нескольких суток пребывала, накачанная лекарствами, то в состоянии полубодрствования, то в беспамятстве. Иногда на короткое время она приходила в себя и видела возле своей постели разных людей.

Чаще всего она видела маму, но бывало, открывала глаза — рядом сидел отец; Барашков и Маша, сменяя друг друга, дежурили возле нее постоянно. Однажды она очнулась и услышала малознакомый голос. Открыла глаза и сразу узнала, кто говорил. Голос принадлежал Людмиле, жене Барашкова, она что-то с упорством доказывала ему. Тина всмотрелась внимательнее. Увидела мягкие каштановые кудри Людмилы, внимательный, добрый и теплый взгляд, которым она окидывала Барашкова, и с облегчением подумала, что поступила правильно, прервав свой производственный роман.

— Хорошая вы пара! — сказала она, глядя на них. — Будьте счастливы!

Но они не поняли ее высказывания, будто благословения. Тина внятно говорить не могла, да и голос у нее утратил привычные тона.

— Все будет хорошо, дружок! — наклонилась к ней Люда. — Только потерпи сейчас, пока готовят к операции! Как удалят эту опухоль, сразу будет легче, вот увидишь! У меня была родственница, у нее точно такая же штука, так она после операции прожила еще двадцать лет! И умерла потом оттого, что попала под машину!

Тина зажмурилась и подняла кверху кулак — держусь, мол! Но рука ее все еще была такая отечная, что пальцы не сжимались крепко, как раньше, и Тина подумала: «Уж пусть бы скорее операция. Я ничего не боюсь. Или туда, или сюда».

— Да она у нас умница! — включился Барашков умильным голоском, будто Тина ребенок, ей стало почему-то невыносимо это слушать, и она сказала:

— Аркадий, не надо со мной так. Я все понимаю и ничего не боюсь. Не строй дебилов ни из меня, ни из себя.

Людмила расхохоталась, а Аркадий вслушался и сказал:

— Вот теперь я тебя узнаю. Кажется, лекарства, которые мы вводим, все-таки начали действовать. А то я уже стал бояться, что ты превращаешься в растение.

— Идите все к черту! — сказала Тина.

— Астеническая агрессивность, — успокаивающе похлопала Тину по плечу Людмила. — Аркадий, мне кажется, она скоро будет ненавидеть нас всех. Так всегда бывает у больных с опухолями. Сначала приходит страх, а потом непонимание — почему жребий пал именно на них, в то время когда весь остальной мир живет, веселится и радуется?

  126