Последние отзывы

  186  

— Нет, — просто ответила Оля.

— Хочешь попробовать, что ли?

— Нет. Сами по себе наркотики меня не интересуют. Я хочу тебе помочь. Раз теоретически опыты готовы, надо же когда-то начинать! — В ее голове сквозь легкую дымку крутились напечатанные строчки из какого-то молодежного журнала. Какой-то кумир миллионов поклонниц рассказывал в нем, что для того, чтобы девушка могла привлечь его внимание, ей надо было чем-то его удивить. Простое восхищение ему надоело. «Автографы, цветы, трусики, поцелуи… Никакого разнообразия!» — жаловался он.

Оля достала из пачки две таблетки одного лекарства, две таблетки другого. Проглотила их сразу, запила горьким чаем.

— Пиши! — указала она ему графу пальцем. — 16.50. Приняла лекарство. Укажи дозу и название. 16.55. Коли! Где у тебя ампулы? — сказала она и задрала вверх на плечо рукав своего шерстяного джемпера. Дорн смотрел на нее с удивлением. Она достала из коробки ампулу и стала неумело сдергивать упаковку с одноразового шприца.

«А чем черт не шутит! Пусть попробует, вот потеха! — Он прикинул на глаз дозировку таблеток и концентрацию раствора в ампуле. — Побольше, конечно, чем я крысе вводил, но у нее и вес какой! — Он скосил глаза на Олю. — И потом, если действие того лекарства наложить на действие этого, то ничего и не будет! Будет просто сон. И эксперимент в чистом виде». Он вспомнил, как накануне, чтобы задобрить профессора кафедры физиологии, который собирался за пропуски не допустить его к сессии, рассказал ему про свои эксперименты. Тот отмахнулся от него как от надоедливой мухи. «Эксперименты надо проводить не кустарным способом, молодой человек, — досадливо поморщившись, будто Дорн своими игрушками отвлекает его от очень важных дел, сказал профессор. — Сейчас наука — удел не любителей-одиночек, а продукт деятельности больших коллективов. Сдайте сначала все задолженности по предмету, а потом приходите в научный кружок. Там и поговорим», — сказал профессор и отошел от него подальше. «Придурок какой-то», — подумал он про Дорна.

«А вот я покажу ему свои опыты, и он поймет, что был оч-ч-ень не прав, — решил Саша и ввел в вену Оле лекарство. Пустую ампулу он, как и договаривались с братом, не выбросил, а спрятал в специальную коробку, чтобы потом вернуть. Оля сама записала в листок название и дозу.

Муж пожилой дамы явился в клинику Азарцева прямо с утра в сопровождении бойкого молодого человека.

— Адвокат нашего отдела. — И он назвал какое-то сложное и неизвестное Азарцеву структурное подразделение в аппарате Правительства РФ.

Азарцев, который только что осмотрел Нику и нашел, что благодаря большим дозам антибиотиков и правильно произведенной им перевязке дела ее стали лучше, температура спала, отек стал уменьшаться, пребывал в миролюбивом настроении. Тем более что накануне он дозвонился в ЦКБ, после больших усилий нашел там лечащего врача дамы, переговорил с ним и узнал, что астматического приступа у нее как не было, так и нет, что перевязки ей делают на месте и что пока ей ничто не угрожает.

Он вежливо предложил посетителям сесть и позвал Юлию. Та вошла легкой походкой, сияя улыбкой, со свежеуложенными черными волосами и в модном костюме с разрезом, в котором как раз была на «празднике экзотических птиц», как она называла тот победный для нее и провальный для Тины вечер. Юля села и закинула ногу за ногу.

Молодой адвокат стал перечислять претензии, которые возникли у его клиента, и закончил безапелляционным требованием вернуть деньги, внесенные больной за операцию, сполна.

— Как это вернуть? — удивился Азарцев. — Ведь операция была сделана! Результат ее нельзя оценивать, пока внешность больной не придет в норму. А это будет через месяц, не раньше.

— Согласившись делать больной операцию, вы подвергли серьезному расстройству ее здоровье, — бубнил адвокат как заведенный, украдкой рассматривая Юдины ноги. — Она была переведена от вас в ЦКБ, и только вмешательство врачей спасло ее от летального исхода.

— Да о чем вы говорите? — Азарцев искренне возмутился. — Какой летальный исход! Пациентка была здорова как бык!

Юля хотела пнуть его ногой, но, к несчастью, он сидел далеко.

— Ах, вы еще оскорбляете пациентов! — внес свою лепту представительный муж.

— Ни в коем случае! — спохватился Азарцев. — Просто я хотел сказать, что ее жалобы были необоснованны. У всех пациентов после таких операций развивается отек, который может провоцировать чувство удушья. Но это только чувство, которое не подтверждается объективными показателями! Пациентка просто оказалась подверженной панике!

  186