Последние отзывы

  9  

Он соскочил с тренажера, откопал в кресле, художественно заваленном вещами, белесые джинсы, рубашку-сеточку, быстро оделся и пошел к двери с выражением лица, которое можно было обозначить как глубочайшее оскорбление. Катерина внезапно ощутила внутренний дискомфорт: может, это то, что называют угрызением совести?

– Слушай, – она помчалась за ним в коридор, – я не хотела тебя обидеть! – Из недр сумки она выхватила кошелек, из кошелька сто долларов. – Возьми вот, на проезд, на кофеек, на...

Глубочайшее оскорбление на физиономии Алика так резко сменилось на величайшее изумление, что показалось, будто с его лица свалилась одна маска, а под ней оказалась другая.

– Ну, извини, – Катерина убрала бумажку обратно в кошелек. Черт, как сложно с этими «стильными юношами»!

– Спасибо, Катерина Ивановна. Теперь я буду знать, сколько стою как «приключение». Кстати, меня зовут Игорь.

Он ловко справился с замком, мелькнул широкой спиной и помчался вниз по ступенькам.

Катерина Ивановна?! Так ее называют только сотрудники-подчиненные.

– Стой! – заорала Катя, свесившись в лестничный пролет. Но он был блестящий бегун – его уже след простыл. Сколько ему? Двадцать три? Возраст и внешность – его козырная карта, немудрено такого перепутать с моделью. Черт! И стоит он уж никак не сотню долларов за ночь.

– Надеюсь, парень, ты не из моего отдела, – пробормотала Катерина, продолжая висеть на перилах и всматриваться в бездонную пропасть пролета.

Она выбрала красное платье. Красное – потому что в Катином представлении это был цвет удачи, цвет радости, это был ЕЁ цвет. А еще – потому, что все платья в ее гардеробе были красные. Ну, или почти все. Затесались случайно парочка белых, купленных в состоянии жесточайшего депрессняка. Она выбрала платье, где полы внахлест набегали одна на другую. При каждом движении они разлетались, заставляя длинные, темные ноги мелькать и дразнить среднестатистического московского обывателя.

День набирал обороты в заведенном порядке. Кофе, пятнадцать минут перед зеркалом – только с таким цветом кожи можно позволить себе дискотечно-блестя-щие тени и оранжевую помаду. Да, оранжевую, потому что повторять на губах цвет платья – провинциально и пошло.

Выскочив из лифта на первом этаже, она, как всегда, повстречала Майкла. Как всегда, Майкл попросил двадцать рублей и, как всегда, Катерина дала. Трудно отказать человеку, который смотрит на тебя как на богиню. А что для богини – двадцать рублей?! Майклу было шестнадцать, его родители пропадали где-то в Африке, зарабатывая на жизнь, а бабушка, на чьем попечении он остался, держала парня в таких финансовых тисках, что до школы ему приходилось шагать две остановки пешком, вместо того чтобы проехать их на автобусе. Так, во всяком случае, он уверял.

– Кать, я заработаю и отдам, – прошептал Майкл, засунув две десятки в карман. Он ослепительно улыбнулся улыбкой «хорошего мальчика» и умчался, хлопнув парадной дверью.

– Ох, Катерина Ивановна, – вздохнула громко Верка-лифтерша в своем «аквариуме», – и зачем вы пацана деньгами снабжаете? Ведь ни на что хорошее не потратит! Пиво, курево, не дай бог, наркотики!

– Что ты, Вера, какие наркотики? Он до школы доехать не может, бабка денег не дает, говорит, ногами добежишь!

– Какая школа, Катерина Ивановна! – лифтерша хлопнула себя короткими ручками по толстым бокам. – Да июнь месяц на дворе! Каникулы давно!

Катерина рассмеялась и побежала к двери.

– Эй, – закричала вслед Верка, – а этот парень смуглявый не от тебя сегодня выходил? Потерял он кое-что...

– Что?! – Катерина вприпрыжку вернулась к «аквариуму». – Что потерял?

– Да вот, – Верка пухлой рукой просунула в окошко черную лайковую перчатку.

– Перчатка? – удивилась Катерина.

– Вот и я говорю, июнь месяц на дворе. Зачем твоему... хахалю перчатки?

– Это не его, – Катерина решительно впихнула перчатку обратно в застекленное пространство.

– Нет, его!

– Нет, не его.

– Да его, его! – Верка покраснела от обиды и вытолкнула перчатку наружу. – Я же не слепая и не сумасшедшая! Он по лестнице как метеор пронесся, а из штанов у него, из джинсов то есть, вывалилось это... изделие.

Катерина пожала плечами, закинула перчатку в сумочку и пошла к двери.

– Эй, Катерина Ивановна, – не унималась Верка, – вы этим своим ... хахалям скажите, что у нас дом приличный, лифты работают, а то где это видано – шестнадцать этажей козлом скакать! Пусть даже и вниз...

  9