Он предпочел бы избежать еще одного разговора с Нобби. Но архитектор позвонил сам и так настаивал на встрече, что привычное чувство вины перед ним заставило Фрэнка ответить: «Очень хорошо, я заеду» — и назвать время, когда он сможет появиться.
Нобби сам открыл ему дверь и проводил Фрэнка на кухню, где, при явном отсутствии жены, готовил мальчикам чай. В комнате было непереносимо жарко, так что лицо Нобби лоснилось от пота. В воздухе висел тяжелый запах подгоревших рыбных палочек. Из гостиной доносились звуки компьютерной игры: ритм задавали взрывы, отмечавшие очередную удачу искусного игрока в борьбе против плохих парней.
— Каролина в городе, — пояснил Нобби.
Он выдвинул из духовки противень и склонился над ним. На противне дымился набор рыбных палочек, и запах в кухне стал еще отвратительнее. Нобби скорчил гримасу.
— И как они это едят?
— Что детям радость, то родителям смерть, — констатировал Фрэнк.
Поставив противень на стол, Нобби деревянной ложкой переложил его содержимое на тарелку. Вытащил из холодильника пакет мороженых чипсов, высыпал их на противень и задвинул в духовку. На плите бурно кипела кастрюля. Пар валил из нее и столбом вставал над плитой, точно призрак миссис Битон.[28]
Нобби помешал варево и вынул ложку гороха на пробу. Горошины были неестественно зелеными, точно их покрасили. Взглянув на них с сомнением, Нобби отправил их назад в кипящую воду.
— Вообще-то этим должна заниматься она, — покачал головой горе-повар. — У нее лучше получается. А я в таких делах безнадежен.
Фрэнк знал, что бывший ученик вызвал его не для того, чтобы получить от него мастер-класс по кулинарии, но знал он и то, что в такой жаре ему долго не продержаться. Поэтому он молча взял дуршлаг, откинул на него содержимое кастрюли, прикрыл горох и отвратительные рыбные палочки фольгой, чтобы они не остыли, пока будет готовиться картошка. Сделав это, он открыл окно и спросил у хозяина, который накрывал меж тем стол для сыновей:
— Так зачем ты хотел меня видеть, Нобби?
— Она в городе, — ответил он.
— Ты уже говорил.
— Надеется получить работу. Спроси меня где.
— Ладно. Где?
Нобби невесело рассмеялся.
— В Бюро консультации населения. Спроси меня какую.
— Нобби…
Фрэнк устал.
— Писать их чертовы брошюры.
Нобби снова хохотнул, на этот раз пронзительно и истерично.
— Она ушла из «Архитектурного обозрения», а поступает в Бюро консультации населения. А все благодаря мне. Это я уговорил ее бросить работу. Пиши свой роман, говорил я ей. Борись за свою мечту. Делай как я.
— Мне жаль, что так случилось, — сказал Фрэнк. — Ты даже не знаешь, как мне жаль.
— Нет, конечно. Куда мне. Но вот что самое поганое: все было зря. С самого начала. Ты уже понял? Или ты знал?
Фрэнк нахмурился.
— В каком смысле? Что было…
Нобби снял передник жены, свернул его и повесил на спинку стула. Вид у него был безумный, словно ему доставлял удовольствие их разговор и то, что он поведал своему гостю дальше. Планы, которые по заказу Ги были привезены из Америки, оказались фальшивыми, сказал он. Он видел их собственными глазами, и они незаконны. Насколько он мог судить, к музею они не имели никакого отношения. Что Фрэнк Узли об этом скажет?
— Он и не собирался строить музей, — проинформировал его Нобби. — Это была такая игра, вроде боулинга. А мы были его кеглями. Ты, я, Генри Мулен и всякий, кто еще оказался бы втянутым в этот план. Подать нам надежду, а потом смотреть, как мы корчимся под обломками, когда она рухнет. Вот какая была у него задумка. Однако очередь дошла только до меня. Тут старина Ги скопытился, оставив вас думать да гадать, как бы построить музей без его «благословения». Но я хочу, чтобы вы знали. А то ведь жалко будет, если никто, кроме меня, не узнает, какое необычное чувство юмора было у нашего Ги.
Фрэнк пытался переварить новую информацию. Все в ней противоречило тому, что он знал о Ги как посторонний и испытал лично как его друг. Конец мечтам о музее положила смерть Ги и его завещание. Но чтобы он не собирался его строить… Фрэнк даже в мыслях не мог такого допустить. Ни сейчас и никогда вообще. Слишком дорого он заплатил за это.
— Те планы… — попытался сформулировать он, — Которые привезли американцы…
— Сплошная липа, — ответил Нобби любезно. — Я их видел. Тот тип из Лондона приносил их мне. Не знаю, кто их начертил и для чего они предназначены, но уж точно не для музея в переулке рядом с церковью Спасителя.