Особенно,... 
80 
Она совсем задохнулась, сбавила темп и пошла быстрым шагом. Осталось совсем немного. Квартал, подземный переход, потом срезать дворами еще квартал и... Она опять побежала.
Сквер был освещен плохо. Но Сычева увидела, как Овечкин мается на скамейке, словно курица на неудобном насесте.
Дождался!
И тут она заметила, что по дорожке бежит Афанасьева. Женственно колыхая подолом широкой юбки, она с каждой секундой приближалась к скамейке. Сычева хотела заорать, чтобы Таня проваливала ко всем чертям, но крикнуть ничего не успела.
Двое пьяных парней, толкавшихся у дерева и, вроде бы, справлявших нужду, вдруг резко дернулись и в два прыжка оказались за спиной Афанасьевой. Один из них согнутой в локте рукой перехватил ее за горло, другой налепил ей на лицо белую полумаску. У Афанасьевой вмиг подкосились ноги, она стала валиться на землю, как марионетка, у которой ослабли веревки. Парни подхватили ее, не дав упасть. Тот, что повыше, взвалил Афанасьеву на плечо и помчался куда-то в кусты. Второй, мелкий, словно подросток, уже бежал впереди него.
Все произошло так стремительно, что Сычева рта не успела раскрыть. Она даже решила сначала, что ей все это померещилось в сумерках: и Таня, и парни и вся эта возня.
Но Овечкин вскочил, замахал руками, закричал что-то. Бросился было за парнями в погоню, но споткнулся и растянулся на дорожке как пятилетний пацан.
Сычева ринулась через газон в кусты. Она даже успела достать из сумки пистолет, но сделать с ним ничего не успела: брызнув из-под колес смесью земли и травы, выплюнув порцию вонючего выхлопа, из зарослей стартанул черный джип. Ломая ветки кустарника, он с легкостью пересек небольшой участок бездорожья, вырвался на дорогу и помчался наперерез движению. Мелкие маленькие машинки визгливо тормозили, прижимались к обочине, а некоторые и вовсе в панике дали задний ход.
Сычева еще бежала какое-то время, бесцельно и по инерции, понимая, что сделать уже ничего невозможно, разве что позвонить в милицию.
Про главного она напрочь забыла.
– Сюда! – вдруг позвал ее незнакомый женский голос.
– Сюда! – повторил голос Татьяны.
Она завертела головой, увидела «Хаммер», притормозивший у обочины и бросилась к нему.
– Какая вы девушка непонятливая! – сказала бабка экстравагантного вида, сидевшая за рулем.
Она уверенно заложила вираж, повторяя маневр черного джипа и развивая скорость недопустимую для городского шоссе.
– Вовчик, ляг на пол и хорошенько прижмись! – крикнула бабка кому-то.
Черный джип уходил, мечась из ряда в ряд, подрезая и игнорируя светофоры.
Если бы не автомобильная мелочь, толкущаяся под ногами, «Хаммер» бы уже нагнал двух уродов, уволокших несчастную Афанасьеву. Но мелочь толклась, сигналила, путалась, не давала проехать, а черный монстр уходил, все чаще исчезая из вида...
– Быстрее, – прошептала Сычева, – быстрее, быстрее! Черт, где же Вася?!! Он бы догнал!!
– Дался вам этот Вася, – проворчала бабка, уходя и вовсе на тротуар, распугивая клаксоном прохожих.
– Вася в отгуле, – сообщил откуда-то сзади детский голос. – Мы за него.
– Вовчик ляг на пол и хорошенько прижмись!!! – заорала бабка.
Черный джип оторвался на повороте, нырнул в подворотню и скрылся.
– Уйдет! – крикнула Сычева, привстав.
Сердце у нее колотилось, как бешеное. Она понятия не имела, что будет делать, если они вдруг догонят джип. Драться с бандитами, имея в команде бабку, ребенка и вешалку?..
Она оглянулась и посмотрела на Татьяну. Та сидела, вцепившись в сиденье, бледная и испуганная. Правда, в глазах у нее горела решимость.
– Нужно хотя бы рассмотреть марку и номера машины, – сказала она Сычевой.
– Ты, как всегда, самая умная. – Сычева утерла вспотевший лоб.
– Спрячьте ваш пистолет и успокойтесь, – каменным голосом приказала Сычевой бабка. – Девушка права, мы действительно не сможем ничего сделать с бандитами. Разве что выследить на какой машине и куда они едут, чтобы сообщить милиции.
Они колесили по двору, в котором скрылся джип, но там стайками жались друг к другу только припаркованные машины.
– Ушли, – чуть не плача, сказала Сычева. – Ушли, гады! Черт, я даже не знаю, кого мне больше жалко – Глеба, или Таньку! Я к ней привыкла, я люблю ее как сестру! Кто будет меня жалеть? Кого я буду жалеть?! Кому изливать душу?
– Номера так и не рассмотрели! – стукнула кулаком по клаксону бабка. Она резко дала задний ход, развернулась и рванула в соседний двор. «Хаммер» тыкался в проездах между домами, словно слепой котенок.
80 
