32 
– А, вы об этом… – разом поскучнев, проговорила Лили. – Смею огорчить вас, мистер Айрэс: это не ваше дело!
– Тебе мало здешних деревенских увальней?
– Вы должны согласиться, что Саймон гораздо предпочтительнее всех этих – как вы сказали? – деревенских увальней. Он очень интересный мужчина.
Лили не понимала, зачем дразнит Митча, но остановиться не могла.
– И при деньгах! – ехидно подсказал Митч, сверля ее взглядом.
Она лишь едва заметно пожала плечами.
– Да, мне известно, как ты можешь кружить головы, Лилиан… Но не смей проделывать свои трюки с Саймоном! – На последних словах его низкий голос упал до угрожающего рыка.
Внешне Лили осталась абсолютно спокойной, хотя ее раздирали сразу несколько противоречивых желаний. Во-первых, подтвердить все, в чем он ее обвинил, и еще приврать ради красного словца. А потом посмотреть, какое у него будет лицо. Во-вторых – расхохотаться, а потом дать Митчу злую и едкую отповедь, заявив, что он шизофреник и параноик. И третьим – самым сильным! – было желание просто вытолкать его и запереть дверь.
Вместо этого она сложила руки на груди, смерила Митча холодным взглядом и сухо спросила:
– Именно поэтому вы и приехали? Чтобы сказать все это?
Он сбился, смутился и разозлился еще больше.
– Черт тебя побери… – прорычал он.
– Если это все, то я вас больше не задерживаю.
– Из всех насквозь лживых, циничных и лицемерных…
– Не вынуждайте меня выставлять вам еще один счет! – без излишнего напряжения, но достаточно твердо перебила его Лили.
– Какой именно?
– За моральный ущерб. До свидания, мистер Айрэс.
Он не любил, когда ему угрожали – особенно маленькие и насквозь лживые девицы! – и всегда жестко пресекал попытки давления, оставаясь при этом холодным и неприступным. Но сейчас он не мог контролировать собственные чувства, а демонстрируемая непокорность вкупе с нарочитым безразличием злили его еще больше. Митч медленно поднялся, возвышаясь над Лили темной грозной башней. Лили, больше не обращая на него внимания, вытащила пластиковую папку из лежащей на краю стола стопки, раскрыла ее и углубилась в чтение. От злости и раздражения Митч едва не взорвался.
– Лилиан!
– Что-то еще, мистер Айрэс? – Ее глаза были холодными и равнодушными, как льдинки.
– Ничего! – С грохотом отшвырнув кресло, Митч направился к двери.
Лили дождалась момента, когда он взялся за ручку, и подняла голову.
– И вот еще что, мистер Айрэс… Если вы появитесь здесь еще раз, я обращусь к шерифу.
– А вот это уже интересно… И что ты ему скажешь?
– Что вы меня преследуете. Прощайте, мистер Айрэс. Надеюсь, больше мы не встретимся.
– Я бы на это не рассчитывал, мисс Джонс. Я… не собираюсь уезжать, – процедил он. – По крайней мере, пока.
– Я не ослышалась? – холодно поинтересовалась Лили, хотя внутри все трепыхалось и дергалось.
– Можешь вызвать хоть десяток копов! Я сам буду решать, когда и что мне делать.
Рванув ручку так, что она едва не оторвалась, он выскочил за дверь.
– Черт, черт, черт! – пробормотала Лили и стукнула ладонью по столешнице.
Что вдруг на нее нашло? Какой неосмотрительной и безрассудной нужно быть, чтобы бросить Митчу вызов и ожидать, что он его не примет! Для нее это просто непростительная оплошность – ведь Лили достаточно хорошо изучила его характер. И, несмотря на то что прошло три года, ничего не изменилось. Митч по-прежнему упрям, как стадо ослов. Господи, но зачем он приехал снова?
Вот именно!
Выпрямившись, Лили нахмурилась. Теория о внезапно прорезавшемся ясновидении сразу у двух новоявленных «оракулов» была очень интересна, но Лили не очень-то верила в ее состоятельность, равно как и в причастность к этому факту высших сил. Наверняка все гораздо прозаичнее: Саймон приложил к этому руку… Хотя Лили очень не хотелось думать о том, что он нарушил свое слово. И если это все же правда, то Саймону придется исправлять положение. И ее совсем не интересует, как он это будет делать. Саймон обязан его увезти… Даже если ему при этом придется связать Митча по рукам и ногам или запеленать в смирительную рубашку.
Порывшись в сумочке, Лили извлекла записную книжку и, сверившись с записью, набрала номер Саймона. Он ответил после третьего гудка и, судя по голосу, страшно обрадовался ее звонку. Лилиан поздоровалась и поинтересовалась его делами, пытаясь по интонации определить его возможную причастность к этому делу. Но единственное, что она поняла, что Саймон просто искренне рад. Лили не почуяла никакой фальши. Пожалуй, он все-таки сдержал слово. Саймон почувствовал ее напряжение.
32 
