28 
— Таня? Что с ней?
— С ней всё будет в порядке, — сказал чужой Миша. — Она оплачет тебя и скоро выйдет замуж.
— За кого?
Чужой Миша поднял брови, посмотрел на Ивана — в тёмных глазах таяли искорки.
— Ты действительно хочешь это знать?
— Да.
— Как хочешь. Нам осталась нано-секунда. Это будет…
Что чужой Миша хотел сказать, Иван так и не узнал. Потому что вдруг проснулся по-настоящему.
Лежать было удобно. Кто-то подложил ему под голову свернутое одеяло. Пашка?
Иван полежал, сердце частило. Спокойно, велел он сердцу. Всё будет хорошо. Всего лишь очередной глупый сон…
Они плыли между столбов. Лодки беззвучно резали чернильную, плотную как мокрый асфальт, воду.
* * *
«Адмиралтейская-2» встретила их деловым гулом и — равнодушием, как ни странно. Ступая по бетонным ступеням, выщербленным, сбитым, затем по коридору — сбойка от нижней станции к верхней, Иван не мог избавиться от мысли, что всё кончено. Мирная золотая пора миновала. Раньше семейное тушёночно-консервное будущее представлялось Ивану скучным до изжоги — мне-то оно зачем? Но теперь, когда беда встала перед носом — очень захотелось обратно. И чтобы опять впереди маячила долгая скучная жизнь…
За следующим поворотом оказалась гермодверь, часовой с помповым дробовиком выпрямился. Увидев Кмицица, выпрямился ещё сильнее (хотя и так был как струна) и резко бросил ладонь к виску.
— Вольно, — сказал Кмициц.
Иван посмотрел на серое одеяние «адмиральца» и промолчал. Интересные у них тут порядки.
— Как доехали? — к ним шёл комендант Адмиралтейской, видимо, вызванный тем же часовым.
— Гречников, Трофим Петрович, — представился комендант, словно его кто-то не знал. — Представляете, ваши припасы ещё не готовы! Что может быть хуже бардака на войне?
Пожали руки. Иван посмотрел в лицо Гречникова и подумал, что видит перед собой несчастного человека. Василеостровцы в общем-то, тоже не блистали жизнерадостностью, но там было понятно, у людей генератор спиздили. А у этого-то что?
— Кто у вас за главного? — спросил Гречников.
— Я главный, — сказал Иван. Уточнил. — По разведке. А совсем главный… вот он, — кивком показал на Олега Кулагина.
Формально старшим всё равно оставался Кулагин, но боевыми операциями командовать будет Иван — это было оговорено заранее…
Комендант кивнул.
Василеостровцы, и это было частью тайного соглашения, отправили на войну почти всех мужчин. Призывной возраст, тоскливо шутил Постышев, глядя на сборы. Четырнадцать-пятнадцать — это уже не дети. Это стратегический резерв станции.
— Добро пожаловать на Адмиралтейскую! — сказал Гречников.
Четыре человека. Скромная толпа встречающих. Визиты к соседям обычно напоминали праздники — гуляют все. И подарки, выпивка и общее застолье и танцы. Но какие сейчас танцы?
Иван огляделся.
— Пожрать у вас где можно?
Гречников отмахнулся.
— Накормим. Не беспокойтесь. Пока располагайте людей на отдых, я распоряжусь…
* * *
Адмиралтейская поражала воображение. Иван думал, что уже привык — не раз ведь здесь бывал, но оказалось, что — не совсем. Всё равно поразился, словно впервые приехал.
Во-первых, станция длиннее, чем Василеостровская, примерно метров на пятьдесят. Во-вторых — пилонная, а не горизонтальный лифт. То есть, вместо проёмов в стенах и железных дверей — высокие открытые арки. И это сразу вызывало ощущение невероятной лёгкости, пространства и широты.
Высокая и светлая, отделана золотистым мрамором. Колонны из чёрного мрамора вдоль центральной платформы, светильники за карнизом, позолота. Вдалеке, в южном торце, виднелось тёмное пятно. Чёрное мозаичное панно, изображающее Петра Первого в окружении шведов. Или соратников? Иван не помнил.
Вообще, на Адмиралтейской всё поражало достатком и роскошью. Даже рыночек на платформе казался каким-то очень цивилизованным и не выглядел барахолкой, как подобные ему на других станциях.
Василеостровцы разбрелись кто куда. Иван своим диггерам дал втык — не убегать, ходить скопом. Время дорого.
Вдруг отправят на Невский уже в ближайшие часы?
Диггеры всегда передовой отряд. Куда денешься.
Базу василеостровцы разбили в мгновение ока. На самом деле не база, одно название — вещи свалили в кучу и разбежались.
Туристы, блин.
28 
