— Да, — наконец сказала миссис Сингх. — Да. Я видела этого мальчика. Однажды тот мужчина встретил его на улице. Я помню. Он был в кепке, этот мальчик. Но лицо было видно. Я видела его.
— Вы в этом уверены?
— Да, можете не сомневаться. Я вспомнила его по наушникам, как на этом снимке. Он и тогда был в них. Это ведь от плеера, да? Тот мальчик тоже был невысоким и очень красивым, как этот, что на фотографии.
— Они с Миншоллом пошли в квартиру?
Они спустились по лестнице и завернули за угол, сказала она Линли. Она не видела, как они входили в саму квартиру, но можно предположить… Сколько мальчик пробыл у ее соседа, она не знала. Она ведь не сидит целыми днями у окна, пояснила миссис Сингх, смущенно смеясь.
Но и того, что она рассказала, было предостаточно, и Линли поблагодарил ее. Он отклонил еще одно приглашение выпить чаю и снова спустился в полуподвальный этаж. Хейверс встретила его в дверях.
— Я нашла все, что нужно, — заявила она и повела Линли к компьютеру.
На экране был выведен список сайтов, которые посещал Барри Миншолл. И не нужно было быть компьютерным гением, чтобы по названиям сайтов догадаться об их содержании.
— Вызывайте команду криминалистов, — сказал Линли.
— А что насчет Миншолла?
— Пусть потомится в участке до завтрашнего утра. Он не заскучает там, пока будет думать, как мы ползаем по его квартире и раскрываем тайну его грязного существования.
Глава 19
На следующее утро Уинстон Нката вовсе не спешил оказаться на работе. Он знал, что после появления в программе «Краймуотч» ему придется выслушать порцию свежих шуточек коллег, что его вовсе не радовало. Да и повода для шуток нет, потому что в результате выхода программы в эфир была получена информация, которая, вполне возможно, продвинет следствие далеко вперед. И прежде чем он, Нката, направится в Скотленд-Ярд, он проверит эту информацию и узнает, действительно ли это прорыв.
Телевизор в гостиной был настроен на канал Би-би-си — матушка любила послушать с утра новости. Дикторы читали обычную подборку: последние события, транспорт, погода и специальные репортажи, — повторяя каждые полчаса. В тот момент, когда в гостиной появился Нката, они как раз подошли к рассказу о том, что появилось сегодня на первых полосах национальных газет. И у Нкаты появилась возможность оценить температуру отношения прессы к серийным убийствам.
Как сообщали обозреватели Би-би-си, таблоиды делали основной акцент на трупе, найденном в Куинс-вуде, что на время оттеснило Брама Сэвиджа и его обвинительные речи в адрес полиции с первых полос. Но Сэвидж по-прежнему интересовал репортеров, а те журналисты, которые не занимались добыванием новых сведений об убитом подростке, казалось, брали интервью у всех подряд, лишь бы люди желали поделиться своим недовольством насчет работы полицейских. На первой полосе «Миррор», под статьей о теле в Куинс-вуде, появилась Навина Крайер — она рассказывала читателям печальную историю, что на нее не обращали внимания, когда она сообщила об исчезновении Джареда Сальваторе. Клеопатра Лейвери умудрилась дать другому изданию телефонное интервью из тюрьмы Холлоуэй. У нее накопилось много впечатлений от уголовно-процессуальной системы и много невысказанных слов о том, что система сделала с «ее дорогим Шоном». «Дейли мейл» взяла интервью у Сэвиджа и его африканской жены прямо в их доме и сопроводила репортаж фотографиями Оуни, играющей на необычном музыкальном инструменте под любящим взглядом мужа. «Один убийца против скольких копов?» — таков был риторический вопрос, который с изрядной иронией задавали печатные издания.
Именно поэтому «Краймуотч» и то, как в программе описывались усилия столичной полиции по раскрытию убийств, были столь важны. И именно поэтому помощник комиссара Хильер предпринял попытку узурпировать кресло режиссера во время съемки передачи прошлым вечером.
Он желает, чтобы передача шла в режиме «разделенного экрана», заявил Хильер. Предполагалось, что сержант Нката расскажет об убитых подростках, назовет имена и покажет фотографии. На одной половине экрана Нката будет все это говорить, а в это время на другой половине будут демонстрироваться фотографии жертв серийного убийцы; структурированная таким образом картинка как нельзя лучше донесет до зрителей мысль: столичная полиция серьезнейшим образом работает над поиском преступника. Разумеется, со стороны Хильера это была демагогия чистой воды. На самом деле он (а вместе с ним и отдел по связям с общественностью) хотел, чтобы вся страна как можно дольше лицезрела чернокожего полицейского в ранге более высоком, чем констебль.