Но... читается легко и любовь-морковь
44 
— Можно поговорить с вами, миссис Эдвардс? — спросил он. — Если честно, это касается Дэна.
Невзирая на все усилия Ясмин, тревога отразилась на ее лице. Но она подозревала, что слова Нкаты могут быть какой-то уловкой, поэтому осталась стоять где стояла, загораживая проход в квартиру.
— Моего Дэна? — переспросила она. — Сначала выкладывай все мне, констебль.
— Теперь уже сержант, — заметил Нката. — Или это только портит дело?
Ясмин склонила голову набок. Нката вдруг понял, что ему недостает перезвона бусинок в сотне ее косичек, хотя и короткая стрижка была ей очень к лицу.
— Значит, сержант? Так ты об этом хотел рассказать Дэниелу?
— Я пришел поговорить не с ним, — терпеливо пояснил Нката, — а с вами. О Дэниеле. Могу сделать это в коридоре, если вам так удобнее, миссис Эдвардс, но вы замерзнете, если останетесь здесь.
И тут же лицо Нкаты вспыхнуло жаром: в этих словах отозвалась только что замеченная им подробность: кончики ее грудей затвердели под тонкой тканью пижамы, а кожа цвета грецкого ореха в глубоком вырезе пошла мурашками. Изо всех сил Нката старался не смотреть на незащищенное от зимнего холода тело Ясмин, но все равно в поле его зрения оставался нежный и гордый изгиб шеи, а под правым ухом была родинка, которой он раньше не замечал.
Ясмин бросила на него полный презрения взгляд и протянула руку за дверь, где, как было известно Нкате, находилась вешалка для верхней одежды. Она достала тяжелый кардиган и надела его, затем тщательно, не торопясь, застегнулась. Только когда все пуговицы были застегнуты, а воротник расправлен, она вновь обратила внимание на Нкату.
— Так лучше? — спросила она.
— Вам судить, не мне.
— Мам? — Это раздался голос ее сына, доносящийся из-за двери спальни, которая, как помнил Нката, располагалась слева от прихожей. — Ты уходишь куда-то? Кто…
За спиной Ясмин возникла фигурка Дэниела Эдвардса. Он взмахнул ресницами, когда увидел, кто к ним пришел, и расплылся в заразительной улыбке, обнажая идеальные белые зубы, такие крупные на лице двенадцатилетнего мальчика.
— Привет, Дэн, — сказал Нката. — Как дела?
— Привет! — ответил Дэниел. — Ты запомнил, как меня зовут.
— У них все записано, — сказала сыну Ясмин Эдвардс — У копов такая работа. Ты уже готов пить какао? Если хочешь, пей, я все приготовила. Уроки сделал?
— Ты зайдешь к нам? — спросил Дэниел у Нкаты. — У нас есть какао. Мама сама варит. Я поделюсь с тобой.
— Дэн! У тебя с ушами все в порядке?
— Извини, мама, — торопливо пробормотал Дэн и снова блеснул улыбкой.
Дэниел исчез в кухне. Сразу же застучали открываемые и закрываемые дверцы шкафчиков.
— Можно? — спросил Нката у матери мальчика, кивая головой в сторону гостиной. — На это уйдет не больше пяти минут. Обещаю вам, мне и самому пора домой.
— Я не хочу, чтобы ты пытался подобраться к Дэну…
Нката поднял руки в знак покорности.
— Миссис Эдвардс, я хоть раз беспокоил вас после того, что случилось? Нет, верно? Думаю, вы можете доверять мне.
Она как будто углубилась в размышления над тем, что сказал чернокожий полицейский, а тем временем из кухни продолжал доноситься веселый стук и звон посуды. Наконец она отошла от дверного проема, широко раскрыв дверь. Нката тут же шагнул в квартиру и закрыл за собой дверь, не давая ей возможности передумать.
Он быстро огляделся. Еще загодя он решил проявлять безразличие ко всему, что бы он ни нашел в квартире Ясмин; но любопытство взяло верх. Когда он впервые встретил Ясмин Эдвардс, она жила с любовницей-немкой — тоже бывшей заключенной, как и она сама, тоже отсидевшей срок за убийство, как и она. Теперь Нката не мог не задаться вопросом: кто пришел на смену немке?
Но ничто не говорило о том, что в жизни Ясмин появился кто-то другой; в доме все было по-прежнему. Он обернулся и увидел, что Ясмин наблюдает за ним, сложив руки на груди, а на лице ее читалось: «Удовлетворен?»
Нката ненавидел себя за то, что испытывает в ее присутствии робость. В общении с женщинами он не привык чувствовать себя так. Поэтому взял быка за рога:
— Миссис Эдвардс, недавно в городе был убит мальчик. Его тело нашли в парке Сент-Джордж-гарденс рядом с Расселл-сквер.
— Северный берег, — ответила она, пожимая плечами, словно хотела этим сказать, что к южному берегу это происшествие не может иметь никакого отношения.
44 
