Особенно,... 
30 
– Пока это касается работы, – на всякий случай – если он вдруг запамятовал! – напомнила Эва.
– Это будет просто притворством! – нетерпеливо бросил он.
– Я не актриса, мистер Маккой! Наймите кого-нибудь более опытного и сведущего в подобных вопросах.
– Мне нужен не абы кто, а человек, которому я могу доверять!
– Простите, но вы должны понимать, что я не подхожу для этого! – продолжала упорствовать Эва.
– Тебе ничего не нужно будет делать.
– Ничего?
– Всего несколько раз показаться в моем обществе и сыграть пару-тройку сцен!
– Пару-тройку сцен?
– Перестань все время повторять за мной! Я пока не могу сказать точно, сколько времени это будет продолжаться, но у меня есть конкретный план. Ты поможешь мне его осуществить. Я не прошу ни о чем сверхъестественном. Веди себя обычно и просто слегка подыгрывай. И все.
Его глаза горели мрачным огнем, а лицо стало таким неприступно-твердым и решительным, что Эва лишь напряжением всех своих сил сдерживалась, чтобы не завопить во все горло: «Помогите!»
– Но как же ваши принципы? – пискнула она, и Джастин, нахмурившись, воззрился на нее.
– Принципы?
– Личные отношения на рабочем месте исключены, – дрогнувшим голосом напомнила она.
– Я же не сказал, что мы будем разыгрывать спектакль на рабочем месте! Кроме того, на время инсценировки я предоставлю тебе отпуск.
Отпуск?! Отпуск, который она планировала на лето, мечтая посетить Европу? От возмущения Эва позабыла о собственном страхе.
– Я не собираюсь тратить свой отпуск на вашу… инсценировку, – отрезала она.
Джастин невольно опешил, а потом скупо улыбнулся.
– Это будет особый отпуск.
– Дополнительный? – попыталась осторожно подсказать Эва.
Джастин отрицательно покачал головой.
– Считай это командировкой! – великодушно разрешил он.
Эву это предложение успокоило мало.
Конечно, он платит ей непозволительно высокую для секретарши зарплату. С другой стороны, ее обязанности давно уже вышли за рамки обязанностей обычного секретаря, и Эва считала, что отрабатывает эти деньги. Что касается личных просьб, то Джастин всегда отпускал с работы, когда она просила, не давил, не придирался, и все же… Несколько дней ей придется играть роль его новой пассии, а как она сможет ее играть, если ей вообще никогда не приходилось бывать в этой роли?
– Подумайте, как это будет выглядеть? – сделала Эва еще одну попытку пошатнуть решимость босса осуществить его сумасбродный план.
– Очень просто. Я свободный человек, ты тоже и во внерабочее время мы вправе встречаться с тем, с кем хотим!
– Веселенькое дельце, – пробормотала Эва себе под нос.
– Возможно, – в тон ей согласился Джастин, но Эву не обманула его внешняя бесстрастность.
Ее мозг заработал со скоростью компьютерного процессора. Джастин Маккой расторгнул помолвку и отменил свадьбу. А теперь требует, чтобы секретарша изображала его подругу. Следовательно, он хочет показать всем, что Оливия и их весьма длительные отношения для него ничего не значат. Более того, он хочет унизить ее тем, что быстро нашел ей замену и нисколько об этом не сожалеет. А зачем он это делает? Эва тут же вспомнила его слова: «Зачем ты это сделала, Оливия?» Что она сделала, несравненная Оливия Данинг? Какой проступок мог подвигнуть ее благородного, всепонимающего босса на месть?
– Только мне почему-то не до веселья. Вы выбрали меня в качестве орудия своей мести, и мне это не слишком по душе.
– Орудие – это слишком сильно сказано, – тихо отозвался Джастин, но его глаза опасно сверкнули. Он и не подумал отрицать ее слова. – Эва, я уже все решил, и хватит об этом, – жестко заявил он, ставя точку в разговоре.
У Эвы холодок пополз между лопаток. Она почувствовала себя совершенно беспомощной перед его натиском. Он давил – а точнее додавливал ее! – как огромный промышленный пресс, перекрывая все пути к достойному отступлению.
– Что именно я должна буду делать? – холодно осведомилась Эва, собрав остатки самообладания.
– Для начала ты должна будешь что-то с собой сделать… Я имею в виду внешность.
– Я не собираюсь делать пластическую операцию, мистер Маккой, ради того чтобы вам угодить!
Он тут же понял свою оплошность. Его острый взгляд впился в лицо Эвы, отметив вызывающе вздернутый подбородок, плотно сжатые губы и прищуренные от злости глаза. Все-таки Эва женщина, а критика мало кому из представительниц прекрасного пола по вкусу. Да и мужчины от нее не в восторге.
30 
