33 
Клодия могла только догадываться, какие это будут случаи. По собственному опыту она знала, насколько привлекателен Адам для женщин. Брак их фиктивный, и он не собирается хранить целомудрие. Жгучая вспышка ревности опалила Клодию. Она почувствовала, как кровь отлила от лица. Резко поднявшись, она подошла к телефону и набрала номер Ивового коттеджа. Разговаривая с отцом, она постаралась сдержать эмоции и, только оказавшись в постели, дала волю слезам.
Как ни презирала она Адама, ее влекло к нему по-прежнему. Она страдала душой и телом. Клодия пыталась перебороть себя, с того самого мгновенья, как он во второй раз ворвался в ее жизнь, она поняла грозившую ей опасность, и всеми силами боролась с собой. Но ничего не могла поделать.
Когда она представляла, что он ласкает другую женщину, как некогда ласкал ее, разделяет с ней восторги страсти, те же самые, которые умел разбудить в ней, Клодии просто хотелось забиться в угол и умереть. Лежа в темноте, она молилась, чтобы Господь не позволил ей снова влюбиться в него. Как-нибудь она научилась бы справляться со своими желаниями, бесконечной мучительной жаждой. Но с любовью ей не справиться никогда.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Клодия оставила Адама готовить кофе к завтраку на маленькой, но оборудованной последними новинками бытовой техники кухне, и отправилась по магазинам. Он может посвятить этот день чему угодно, она же собиралась сорить его деньгами! Подобное намерение было далеко не христианским, но Клодия подумала, расплачиваясь с таксистом на Оксфорд-стрит, что ей это безразлично. Он сам предложил ей тратить деньги. Она и не подумает стесняться. Адам считает ее безнадежной развалиной, и зеркало сегодня утром сказало ей, что он прав. Ночные слезы не добавили ей привлекательности, а аккуратный серый костюм, который она обычно надевала, занимаясь делами отеля (если не стояла в белом колпаке у кухонной плиты), вместе с практичными туфлями на плоской подошве, пригодными для посещений музеев и выставок, едва ли помогали ей выглядеть ходячим искушением!
С отвращением отвернувшись от зеркала, Клодия приняла твердое решение. Ей представлялись две возможности: или весь день с видом жертвы хандрить в своей комнате, считая оскорбительным прикоснуться даже к пенни из его мерзких денег, которых у него, по всей видимости, куры не клевали, или же наступить на свою гордость, поймать его на слове, выйти в свет и покутить вволю.
Клодия выбрала второе. После чего заглянула на кухню и, глядя куда угодно, только не на него, сказала:
— Доброе утро. Я иду гулять. Когда вернусь, не знаю.
Может быть, в полночь, а то и позже. Будет зависеть от настроения. Вечером можно пойти в кино, а после где-нибудь вкусно поужинать. Адам ясно дал понять, что не нуждается в ее обществе, от которого она его с удовольствием избавит.
Клодия не могла вспомнить, когда последний раз покупала что-нибудь для себя, а тем более располагала неограниченными средствами. И, несмотря на то, что в начале экспедиции настрой у нее был скорее агрессивный, она постепенно поняла, что получает удовольствие, присматривая вещицы, которые шли ей и выгодно подчеркивали ставшую стройной фигуру.
Из отдела косметики Клодия выплыла на облаке радости, с удовлетворением отмечая про себя, что продавщицы охотнее всего помогают в том случае, если сразу расписываешься в своем полном невежестве, и смиренно просишь оказать содействие. Она умирала от желания поэкспериментировать с новенькими косметическими принадлежностями. Обычно у нее хватало времени только на то, чтобы нанести на лицо увлажняющий крем и провести по губам помадой.
Перекусив в кафе на скорую руку, Клодия всецело посвятила себя охоте за туфлями и бельем, чем и занималась до шести часов. К этому времени она поняла, что посещение кинотеатра отменяется — она просто не сумела бы разглядеть экрана, за впечатляющей горой пакетов и свертков.
Но, твердо придерживаясь решения не возвращаться домой, как можно дольше, она отыскала маленький испанский ресторанчик. Там, не торопясь, Клодия сперва отведала великолепное блюдо из спаржи и печеного картофеля в пикантном соусе, затем множество восхитительных меренг с жареным миндалем, выпила несколько бокалов вина и чашку кофе. Она даже не подозревала, что настолько проголодалась, а потом никак не могла вспомнить количество выпитого вина (три или четыре бокала?), но ничуть из-за этого не огорчилась. Сидя на заднем сиденье такси, уносившего ее домой, она ощущала необыкновенную легкость во всем теле. Она предвкушала захватывающий вечер наедине с собой, наполненный знакомым каждой женщине приятным возбуждением, которое испытываешь, когда примеряешь только что купленные обновки.
33 
