24 
Он весь дрожал. Она чувствовала легкий трепет, волнами пробегавший по его упругой мерцающей коже, чувствовала, как он овладел собой, отпуская ее; его пальцы, легко скользнув по ее шее, предательски сжались в кулаки, хотя она не должна была знать, каких усилий ему стоило воздержаться от более откровенной ласки.
— Я провожу тебя.
Его слова прозвучали нежно, однако за этой нежностью слышалось волнение, и она поняла; что он желал ее столь же сильно, как она — его.
— Может, выпьешь чего-нибудь горячего? Я бы тоже не отказался, это, пожалуй, лучше, чем плавать. Я как раз вышел искупаться и увидел тебя.
Так мог бы говорить отец, баюкающий беспокойного ребенка. Но для Клео все было ясно, и теперь она уже не боялась, нет, ибо для нее стало наконец понятным то, что долгие месяцы скрывалось в ее сознании. Она любила его, вот почему ее предложение было столь уместно, столь верно! Как долго она была слепа, как была уверена, что не нуждается в чувстве, даже не смогла расслышать творящегося в ней!
Но теперь она знала все, знала, что ограничения, возложенные ею на первые дни их брака, должны быть невыносимыми для такого мужчины, как он. Теперь же они стали невыносимы и для нее.
Но, как человек чести, он не мог приблизиться к ней раньше, чем истечет срок, — ведь он дал слово. Поэтому первый шаг должна сделать она.
— Джуд…
Он ждал ее, стоя всего в двух шагах впереди. Когда ее голос достиг его, он резко обернулся, и его тело, словно увлажненное потом, несмотря на прохладный ветер с моря, блеснуло в лунных лучах.
— Возьми меня.
Простота этих слов не удивила ее. Это были самые верные, самые нужные слова, она должна была произнести их гораздо раньше. Она уловила его короткий вздох, и волшебство этого мига, осознание любви к нему пронзили ее до глубины души. Он принял ее протянутые руки в свои и прижал их ладонями к своей широкой груди.
— Ты уверена? — В его низком голосе угадывалась тревога. — Ты действительно уверена?
Она только кивнула; любовь переполняла ее, и она не могла говорить, ей хотелось смеяться и плакать оттого, как слепа и глупа она была эти последние месяцы. Она подняла к нему лицо, и он, затаив дыхание, привлек ее к себе; их тела соприкоснулись и в единый колдовской миг соединились, растворив ее нежную покорность в его сильной, требовательной плоти; их руки, губы искали, обретали, утоляли друг друга.
Там, на берегу, где пульс моря мешался с биением крови в их жилах, он взял ее так ласково, так мучительно-нежно, что на ее глаза навернулись непрошеные слезы.
Она бесконечно любила его.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Ты хотел уйти не попрощавшись! — игриво упрекнула Клео с порога столовой, завязывая пояс легонького пеньюара вокруг тонкой талии. Джуд завтракал. Он поднял глаза и лениво улыбнулся, притягивая ее своим синим взглядом.
— Вовсе нет. Я бы зашел разбудить тебя перед уходом.
Он отложил утреннюю газету.
— Позвонить Мег, чтобы принесла тебе завтрак?
— Нет, спасибо.
Клео пригладила рукой растрепанные серебристые волосы, села напротив него и отщипнула кусочек жареной ветчины из его тарелки. Она не хотела ничьего присутствия, даже Мег, самого незаметного существа на свете. Она хотела быть наедине с Джудом. Никогда, никогда больше она не будет притворяться холодной и пресыщенной перед своим мужем. Ведь она так любит его.
Приходилось сожалеть лишь о том, что ему нельзя сказать об этом. Он женился на ней потому, что нашел это удобным, других причин не было. Открыв в ней страстность, равную его собственной, он, с присущим его мужскому уму расчетом, принял это как награду. Признание в любви могло лишь раздосадовать его. Вряд ли он захочет ответственности.
Он был красив: его черные волосы, влажные после недавнего душа, плотно прилегали к голове, темный загар контрастировал с ослепительной белизной сорочки. Ее руки потянулись к нему. Каждое утро, пробудившись от роскошного сна, она искала его рукой, он просыпался, поворачивался к ней, погружая лицо в ее волосы, и они томно, лениво ласкали друг друга.
Сегодня все было по-другому. Это было первое утро по их возвращении в Лондон; они провели на острове две недели вместо одной, потому что Джуд, махнув рукой, связался с «МескалСлейд» и предупредил Дон Гудэл, что они остаются еще на неделю. И сегодня утром она, потянувшись к нему, не нашла его радом. Ее рука легла на пустые холодные простыни, и она ужаснулась, вспомнив, что сегодня он должен ехать в Сити.
24 
