17 
А вам не приходило в голову, что эти доллары могли быть заработаны примерно таким же образом, как их зарабатывают… женщины… проститутки?
– Не знаю. Постараюсь найти этих девиц, и думаю, что сделать это будет не так уж трудно…
– Но ведь в городе больше миллиона жителей… Как же вам это удастся?
– Видите ли, женщины, способные сниматься в таком виде, вряд ли ограничивались обществом Захара… Ведь большинство женщин – нормальные, семейные… А может, они проститутки, тогда разыскать их будет еще проще… Вы мне скажите, мы не зря с вами пришли сюда?
Олег посмотрел на нее так, словно не понял вопроса.
– Вы что, хотите спросить меня, не раздумал ли я искать того, кто убил Инну?…
– Вы меня извините, но мне необходимо точно знать, работать мне в этом направлении или нет. Если да, то работа предстоит большая, с огромными затратами, мне придется поднять весь город в поисках этих девиц и всех тех женщин, которые были знакомы с Олениным… Возможно, что Инну убила женщина…
– Женщина?
– Да. Это тоже не исключается. Ревность – один из мощных эмоциональных рычагов… Кроме того, возможно, потребуется эксгумация трупа… Вы готовы к этому? Ведь мне тогда потребуется обращаться в прокуратуру и в другие органы…
И еще: вы можете вновь написать заявление о возбуждении уголовного дела, хотя это уже чистая формальность, поскольку скорее всего вам в этом будет отказано по многим причинам… Я говорю вам об этом, чтобы вы знали…
– Я готов. Мне важно знать, что произошло тогда, год назад… И еще… я очень, очень жалею, что не встретился с вами раньше…
– Вы не должны так говорить и не должны обольщаться на мой счет. Не скрою, мне многое уже удалось за то недолгое время, что я работаю у Крымова, но повторяю: никаких гарантий… Если понадобится, я отчитаюсь перед вами потом за каждый потраченный рубль. Крымов научил нас считать и экономить… В одном можете не сомневаться: если только существует что-то, за что можно уцепиться в вашем деле, я непременно буду идти до конца, сколько бы времени и сил мне для этого ни понадобилось. В конце концов, это моя работа, и она мне нравится. А теперь нам надо уходить отсюда. Вот только позвоню Сазонову и доложу, что мы уходим… Да, еще квартиру опечатать надо…
* * *
Перед тем как поехать на квартиру Орешиных, Юля заехала в летнее кафе на бульваре Мичурина. Посетителей было немного, все городские бездельники стеклись к этому часу на Набережную где через каждый метр были натыканы десятка подобных кафе, преимущество которых заключалось в их расположении на семи ветрах и крикам чаек буквально над головой. Зато здесь, в самом центре города, можно было в отличие от временных кафе на Набережной, прилично поесть и даже подремать в тени больших полотняных зонтов, не боясь, что тебя унесет ветром и бросит в теплые волны предгрозовой реки.
– Гроза будет… – донеслось над ухом Юли, едва она присела за столик с подносом, заставленным невесомыми пластмассовыми тарелочками с легкой закуской и бутылкой колы.
– Привет, Земцова! – Над ней завис огромный и толстый Серега Иноземцев, приятель ее бывшего мужа, хирург и просто веселый парень лет тридцати пяти. Он был во всем белом, и от него хорошо пахло лимоном. Все знали, что у Иноземцева дома целая коллекция дорогого парфюма. Быть может, поэтому у него, такого пухлого и тяжелого, всегда было много женщин, которые его просто обожали и не давали ему возможности жениться и обзавестись семьей. «От него всегда хорошо пахнет, а еще он умеет делать деньги…» – вспомнила Юля, как говорил Земцов о своем друге Иноземцеве. Их еще путали из-за похожего звучания фамилий.
– Привет, Иноземцев! – Юля придвинула к себе поднос, тем самым давая понять, что не возражает против соседства Сережи. – Как дела?
– Лучше всех, как всегда.
– Мне нравится твой ответ. Я уж думала, что и ты сейчас начнешь ныть по поводу… и без повода. Ты еще не женился?
– Сейчас я возьму себе немного салатика и вернусь к тебе, идет? – И Иноземцев чуть ли не вприпрыжку бросился к буфету, где на глазах посетителей в прозрачных грилях жарились цыплята, а чистенький повар в белом фартуке, обтягивающем толстый живот, готовил хрестоматийный салат из огурцов и помидоров, орудуя большим и острым ножом… Трудно было пройти мимо такой живой и дивно пахнущей кухни на свежем воздухе.
Иноземцев вернулся через минуту с подносом и подмигнул Юле.
– Хорошо выглядишь… Худенькая, стройненькая, красивенькая… Ты еще не соскучилась по своему Земцову?
17 
