Особенно,... 
42 
— Малькольм не приедет.
— Как это — не приедет? Почему?
— Я позвонил ему и объяснил, что ты сейчас не в состоянии принимать гостей.
Удивленно приоткрыв рот, Меган недоверчиво смотрела на Люка. У нее перехватило дыхание.
— Что... что ты сделал? Как ты посмел сказать ему такое? — Она прижала пальцы к вискам, чувствуя, как пульсирует кровь. — Перестань обращаться со мной как с ребенком! Мне это надоело! — Она топнула ногой. — Ты не имеешь никакого права. Ты мне не муж.
Люк приподнял брови. На его лице появилось выражение, смысл которого она не сумела угадать.
— А если бы я был твоим мужем, ты бы послушалась меня?
Она насмешливо скривила губы.
— Размечтался.
— Вот и я так же подумал.
— Я выхожу из себя, когда мной начинают командовать.
— Ты маленькая бунтовщица, — произнес он с легкой улыбкой, а она зарычала от ярости. Улыбка исчезла с его губ. — Тебе нужно много отдыхать. Вспомни, что говорил доктор.
Это случилось месяца два назад. Тогда посреди ночи она прибежала в его спальню сама не своя. На нее было страшно смотреть. Он никогда не забудет ее испуганных, залитых слезами глаз, когда она заявила, что, кажется, теряет ребенка.
— Кроме того, он советовал мне воздерживаться от секса, — напомнила она ему, вспыхнув до корней волос.
Люк нисколько не жалел о потерянной свободе, однако советы медика выполнял неукоснительно.
У нее слабая конституция, уверял доктор, и давление слегка повышенное. Все это от переутомления. И он прописал ей покой, покой и еще раз покой.
— А у тебя не возникало желание просто обнять кого-нибудь? — Люк отвернулся и направился прочь.
— Ты хочешь обнимать не меня, а...
Люк резко повернулся, его лицо так сильно исказилось от гнева, что Меган испугалась.
Он услышал ее прерывистое дыхание, увидел ее несчастные глаза, и его гнев улетучился.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Люк рассеянно провел ладонью по подбородку. Такая неуверенность была ему несвойственна. Между бровями появилась озабоченная складка. Он озадаченно смотрел на нее, словно не узнавал.
— Меган, ты красива, ты носишь моего ребенка, но я ни разу не почувствовал, как он шевелится, — заговорил он ровным голосом. — Я ни разу не держал тебя в объятиях ночью, и у меня не было возможности ощутить толчки внутри твоего живота.
Последовавшее молчание было для Меган невыносимо, она едва сдерживалась, чтобы не закричать. Выражение глубоко посаженных глаз Люка было таким, что она едва не задохнулась от эмоций.
— Ты возвела между нами высокую непробиваемую стену, и я не понимаю, что послужило причиной. Ведь мы были счастливы с тобой. Потом вдруг что-то произошло, и ты совершенно изменилась. Словно я стал прокаженным.
Его обвинения потрясли Меган. Она уже открыла рот, чтобы резко возразить, потом помедлила. Разве он не прав? Она действительно виновата. В его словах была истинная правда. Впервые Меган взглянула на все глазами Люка и нахмурилась. Она скрыла от него, что знает и о письме, и о Грейс.
— Проклятье! — воскликнул Люк, прерывая молчание. — Ты не только с удовольствием вышвырнула меня из своей постели, но намерена выставить меня и из дома! Что это значит, Меган? С глаз долой — из сердца вон?
Не все так просто, думала Меган, медленно качая головой. И тут она решила высказаться начистоту:
— В том-то и дело, что так не получается.
— Что не получается? — нахмурившись, удивился он.
— Из сердца вон не получается. Я постоянно думаю о тебе.
Затаив дыхание, Люк застыл на месте. Он сверлил ее пытливым взглядом, словно пытаясь проникнуть в глубину души.
— Ты думаешь обо мне?..
Меган, уже пожалевшая о том, что она допустила эту вспышку откровенности, покраснела и ледяным тоном проговорила:
— Да, я уже сказала.
— Тогда зачем этот разговор о переезде, о прекрасном новом доме и великолепных окрестностях?
— Я сказала лишь, что постоянно думаю о тебе, но это еще не значит, что мне эти мысли приятны.
Она с силой прикусила предательски задрожавшую нижнюю губу.
Люк увидел, как одна крупная слезинка медленно сползла по ее щеке.
— Ради бога, прошу тебя, только не плачь, — умоляющим голосом сказал он. — Мне невыносимо видеть твои слезы. — Люк тихо выругался и взял Меган за руку, напряженно вглядываясь в ее лицо. — Нам необходимо поговорить. Но только не здесь.
42 
