Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
69 
– Да, все правильно и логично. Но ведь вслед за Любой идет тщательно спланированное изнасилование Ольги, женщины куда более скромной, работающей, и все такое, словом, не вписывающейся в наш уровень жизни.
– В том-то и дело, что тщательно спланированное! – воскликнула с горечью Глафира. – Ведь Ольгу усыпили… А для того, чтобы это проделать, надо было выкрасть как минимум у ее соседки ключи, проникнуть в квартиру ночью, изнасиловать… Зачем? Не понимаю…
– Если бы не Ольга, то следом шла бы Ирина Аленькая… А после нее – кто-нибудь из нас…
– Вы звонили кому-нибудь из своих подруг? – Глафира замотала головой, пытаясь придать своим мыслям стройность.
– Ну да! Говорю же! Позвонила Кате Ратмановой. Она трубку не берет уже два дня как. С Верочкой Дмитриевой мы разговаривали еще сегодня утром, Наташа Охотникова… Я ей еще не звонила, зато разговаривала со Светланой Борисовой, ее подругой, и та сказала, что Ната хандрит… Но, во всяком случае, жива и здорова.
Глафира быстренько пометила у себя в блокноте:
«Катя Ратманова. Вера Дмитриева. Наташа Охотникова. Светлана Борисова. Лиля…»
– Как фамилия Лили?
– Самарцева.
– «…Лиля Самарцева». Так, все заново, я продиктую, а вы скажете, никого не упустила:
1. Любовь Горохова
2. Ирина Аленькая
3. Катя Ратманова
4. Вера Дмитриева
5. Наташа Охотникова
6. Светлана Борисова
7. Лиля Самарцева
8. Светлана Баксанова
9. Ольга Болотникова
Двоих зачеркиваю, их нет в живых. Олю Болотникову подчеркну – на нее нападали, но оставили в живых. А теперь, Света, пожалуйста, сообщите мне номера телефонов и адреса всех женщин из этого списка, кроме, понятное дело, Ольги. Я отлично знаю, где она живет. И вообще, я ее подруга…
– Хорошо, я все сделаю. Кстати говоря, поэт-то наш тоже действовал вроде как по списку. А он откуда узнал адреса? Ведь жертву наверняка выслеживал…
– Я тоже об этом думала. Скорее всего, он выкрал записную книжку Лили. Или же, записав со слов Лили же фамилии и имена ее подруг, нашел информацию о них в Интернете.
– Да-да, он точно дружит с Интернетом, Лиля рассказывала что-то о том, что он собирается написать книгу о золоте гитлеровцев или что-то в этом духе. Что собирал информацию по Интернету…
– Золото Рейна? – У Глаши по спине побежали мурашки.
– Вот, точно! А вы что, уже слышали об этом золоте?
– Просто ваша подруга, Ирина Аленькая, незадолго до смерти тоже интересовалась этой же темой, искала «Золото Рейна» в поисковиках.
И тут Светлана заплакала. Горько. Тихо. Слезы покатились по ее фарфоровым щекам.
– Глаша, пожалуйста, помогите остановить этого изверга… Теперь-то нам точно известно, что это он. «Поэт», мать его…
– Постойте, – вдруг вспомнила Глафира. – А что же это вы не вспомнили про Василису?
– Какую еще Василису?
– Иванову! Разве она не была в вашей компании?
– Васька эта? Да вы что?! Люба ее терпеть не могла за неискренность, фальшивость и стремление всеми правдами и неправдами пролезть туда, где ее видеть не хотели… Она – известная в городе тусовщица, пустышка, очень завистливая женщина. Она терпеть не могла Любу, и все потому, что та ни разу после смерти Миши не пригласила ее к себе домой. Вернее, не так. Василиса после смерти Миши, который всегда приглашал в свой дом множество гостей, в том числе и Василису, сама ни разу не навестила Любу, вроде как поставила крест на этой семье. Я же говорила, что Любу навещали лишь преданные ей друзья. А Василиса, когда одумалась, что неплохо было бы бывать и здесь, с нами, попыталась навязать Любе свое общество, позвонила ей, сказала, что хотела бы приехать на годовщину смерти Миши… словом, Люба отказала ей, сказала, что ее дом – это не тусовка, что это частное владение и что она сама вольна распоряжаться, кого приглашать, а кого – нет. Так они стали врагами. Вернее, Люба о ней потом и не вспоминала, но до меня доходили слухи о том, как Василиса отзывается о Любе, что, мол, она алкоголичка и что все, кто у нее бывает, – тоже пьянь. Про нас она говорила «продавщицы и танцовщицы». Но почему вы про нее вспомнили?
– Да так… просто это она одна из первых забила в колокола, вызвалась помочь в расследовании убийства, и это именно она представила Лизе список окружения Любы. Но, поверьте, вас, вот всех тех, кого вы мне сегодня назвали, там нет. Зато есть Икорников Владимир Кондратьевич и Орлов Максим Петрович.
– Надо же… Да, это большие люди в областном масштабе, и они на самом деле работали в одной связке с Мишей, но после его смерти они забыли про Любу, можете мне поверить. Хотя… Я знаю, что они сейчас занимаются ее предстоящими похоронами… Но это так, для очистки совести, не больше. И никогда близкими друзьями Любы они не были. Василиса же назвала их исключительно для того, чтобы насолить им, чтобы во время следствия им потрепали нервы.
69 
