Последние отзывы

  160  

Первый раз Винк на прием не поддался. Зато через минуту-другую его шпага, как сверкающая птица, взлетела в воздух и тут же грохнулась со звоном на каменные плиты двора. Галик приставил острие шпаги к груди подполковника. Тот хладнокровно скрестил на груди руки, глядя Галику прямо в глаза все с той же иронией. В это время подоспели офицеры Раса из южных казарм.

– Вы, видимо, хотели забрать мою шпагу, – процедил Винк, презрительно глядя на офицеров, – берите, вон она валяется, она ваша.

Когда мятежного подполковника уводили, на него наткнулся вернувшийся из северных казарм Арик.

– А, подполковник, – сказал он, – помнится, вы собирались проверить кого-либо из нас в фехтовальном деле. Ну как, проверили?

Той же ночью генерал Констанций Рас решился и совершил государственный переворот.

Ранним утром генерал Рас, в походном сюртуке и запыленных сапогах, вошел в Пентакль. Эта старинная о пяти угловых башнях крепость, за высокими зубчатыми стенами которой виднелись колокольни и терема, стояла на холме у изгиба реки в самом центре Грома. Последние короли не жалели денег на реставрацию и перестройку старинных дворцов и внутренних помещений, отчего суровая некогда крепость стала похожа на пышный и глупый дворец.

– Нет, отсюда править я не стану, – говорил генерал, шагая по анфиладам Большого дворца, – это место проклятое. Здесь бродили и продолжают бродить страшные тени. Удавленных, отравленных, оклеветанных. Посаженных на кол и сброшенных из окна на бердыши и пики. Обольщенных и ослепленных. Осужденных неправедным судом. Они прячутся в старинных скрипучих шкафах, они замурованы в толстые стены. Они отражаются в зеркалах парадных сверкающих покоев. Они пялятся пустыми глазницами, скалятся черными провалами ртов. Печально смеются над нами. Или хохочут? О, это страшный хохот! Или не видите? Или не слышите? – Генерал оглянулся на свиту. – Нет, здесь я не останусь. Да и не по чину восседать на этих креслах, стучать сапогами по этим скользким паркетам. Пусть здесь остаются вечные вруны да гибкие в поясе шаркуны. Это место не для грубого солдата, каковым я на деле являюсь. Какой из меня царедворец?

Офицеры Раса торопливо шагали за своим начальником и согласно кивали.

– И гробницу Вивана Первого пора бы с площади убрать, – пробормотал, поморщившись, генерал. – Этот чертов черный мрамор… Сколько можно? Он же в тоску вгоняет! Что это за поклонение мертвым? Мы что, египтяне времен фараонов?

– Мы не египтяне, – радостно сказал подполковник Гертик.

В это самое время в небольшой горной крепости на южной границе Шестого Королевства несколько беглых министров и генералов обсуждали планы возвращения в Гром.

– Назначьте меня главнокомандующим, – кипятился генерал Шеин, – я за две недели верну вам столицу. Я разгоню всю эту шайку-лейку, а изменника и узурпатора Раса привезу вам в клетке.

– Полноте, генерал, – скривил губы министр промышленности, – когда это вы одерживали победы на поле боя? За ломберным столом – да. Это я признаю.

– Я сказал! – Генерал сердито топнул ногой.

– Замечательно, но кого мы посадим на трон? – задавал вопрос министр земледелия.

– Ясно кого, – отвечал местный губернатор, – нашего вице-короля.

– Ваш вице-король не слишком подходит для трона, – возражал министр промышленности, которого все считали либералом.

– Почему?

– Он сделал карьеру в тайной полиции.

– Ну и что? Зато дисциплинирован, умен.

– Не столько умен, сколько хитер.

– А это не одно и то же?

– Увы! Но дело не только в этом. В Центральном Королевстве таких презирают.

– Каких это таких?

– Выкормышей тайной полиции. Обманщиков, хитрецов и палачей.

– В Центральном, может быть, зато в остальных шести уважают.

– Неужели? – язвительно вопрошал министр промышленности. – Так-таки уважают? Я этого не знал.

– Не сомневайтесь.

– Полагаете, народ его поддержит?

– Плевал я на народ. Народ – дурак. Он поддержит того, на кого мы укажем пальцем.

– Ну, вообще-то так оно и есть, – неожиданно согласился министр промышленности. – Народ и вправду не умен. И, разумеется, поддержит. Но что станет делать этот ваш вице, когда станет полноправным королем, когда въедет в Пентакль?

– Глупый вопрос. Разумеется, мудро управлять. Что еще могут делать короли?

– Вы делите трон, – тихо сказал министр почты, – а ведь даже не знаете, где наш батюшка-король. Жив или мертв? Что делает, если жив? Что задумал? Вдруг объявится!

  160