Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
50 
– Разумеется…
Человек отвернулся к бутылкам и застыл, словно прикидывал, какую из них откупорить.
– Это шпион, – сквозь зубы процедил Валик. – И косынка у него пиратская.
Выбрав наконец покрытую пылью бутылку, владелец пиратской косынки повернулся, улыбаясь черным ртом. Три больших бокала возникли на цинковой стойке. Одним ударом выбив пробку, капитан Мак-Ку ловко плеснул на дно каждого из бокалов светло-желтой жидкости на палец толщины.
– Всего-то? – воскликнул Арик, опрокинул свой бокал, театрально зажмурился, а потом вернул пустой бокал на стойку. – Повторить!
То же самое немедленно проделали, и самым небрежным образом, Галик и Валик.
Конечно, они напились. Можно сказать, нахлестались.
Приятное опьянение настигло их в таинственной глубине кабачка, за низким круглым столом, вокруг которого вместо стульев стояли небольшие бочонки. Арик и Галик, усевшись на эти бочки, что-то пели в обнимку. А Валика какая-то сила выгнала наружу, и он шел, покачиваясь, пока не забрел в другой кабак. Там, за стаканом горячего грога, который ему предложил услужливый кабатчик, в минуту просветления он поднял голову и сказал, глядя в стену:
– Сфера! Что это такое – Сфера? Никто не знает. И я не знаю. Но я ее найду! – Он с размаху ударил кулаком по столу. Шпага, прицепленная к его поясу, подпрыгнула и глухо ударила ножнами по полу.
Кое-кто скосил глаза на набравшегося матроса, но большинство продолжали пить в своих шумных компаниях. А Валик упал головой на стол и просидел в оцепенении минут двадцать. После этого он поднял голову, внезапно поняв, что сознание возвращается к нему.
– Эй! – сказал он негромко и хрипло.
Никто не услышал.
Только один человек тихо и незаметно, как тень, присел за его стол и так же тихо поставил кружку. Валик разлепил веки и увидел красный нос в форме груши, бордовые щеки, крохотные глазки и седую шкиперскую бородку. Человек был в грязной матросской рубахе, белой в синюю полоску.
– Ну! – сказал Валик и снова брякнулся лбом о стол.
Прошла минута.
– Сфера, Сфера, – дребезжащим тенорком пропел человек. – Ах, эта Сфера!
– Что? – пробормотал Валик и вновь поднял голову. – Вы что-то сказали?
– Нет, – радостно пропел человек, – я ничего такого не сказал. Да и не думал даже.
– Ну да, да, – продолжал бормотать Валик. – Я так и думал. Просто эта проклятая Сфера стала мне уже сниться.
– Сфера? – осторожно переспросил человек.
– Ну да, Сфера. – Валик говорил все более оживленно. – Такой, знаете ли, шар, – он попытался изобразить руками, – такая круглая штука… такая волшебная…
– Волшебная? – Человек поднял брови, его маленькие глазки сверкнули
– Вы знаете про Сферу? – Валик мутным взором окинул своего соседа.
– Как вам сказать, молодой человек. Глупые люди знают про все на свете. Умные люди, как правило, не знают ничего. В том смысле, что у них хватает ума гордо воскликнуть: я знаю, что ничего не знаю. И только сведущие люди, коих на свете весьма немного и разыскать которых не столь уж просто, готовы ответить на некоторые частные вопросы, могущие заинтересовать других людей, которые только пытаются стать сведущими.
– Ничего не понял, – сказал Валик. Его голова хотела свалиться на стол, но он не позволил ей этого сделать.
– Я хотел сказать, что ученое незнание, безусловно, выше знания, которое, в свою очередь, сплошь и рядом бывает рассадником печали. Но еще выше стоит неученое незнание, готовое откликнуться только лишь на ритмы просвещенного сердца, а не развращенного и холодного ума.
– Я понял, – сказал Валик отчетливо. – Вы философ из местного университета. Тогда вам надо с Галиком… Еще лучше с Ариком. А я не по этой части.
– О нет, что вы! – ласково сказал человек. – Я не философ из местного университета. Я старый боцман с затонувшего судна «Принцесса Мур». Это был прекрасный двухмачтовый шлюп. Небольшой, звонкий, ходкий. А какой красавец! Нынче таких уж не строят. Но глупый капитан Эд Каминка посадил его на рифы тремя милями севернее Малого Комунго. С тех пор я мыкаюсь без настоящего дела, и никто не поставит старому морскому волку стаканчик рома.
– Ну вот, вам и про Комунго известно, – тяжело вздохнул Валик. – Просто жуть какая-то! Но все равно… Галик вас живо обставил бы в «Пятнадцать камушков»! Можете мне верить. А с Ариком и не садитесь! Бесполезно, мой друг.
– Я последую вашему совету, – сказал бывший боцман с «Принцессы Мур». – Я не сяду играть с этими господами в… Как вы сказали? «Пятнадцать»?
50 
