27 
В квартире было три комнаты, красивая мебель с гнутыми ножками, ковры (сине-зеленые, синие, малиновые – толстые, шелковистые), зеленые бархатные портьеры. В спальне широкая кровать, небрежно прикрытая голубым покрывалом. В кухне – пустые, светлого дерева, шкафы, пустой холодильник… И повсюду цветы, политые, ухоженные, видимо, заслуга соседки. Моя мать жила одна, без мужчины, я не нашла ни одной мелочи, указывающей на то, что у нее есть муж, любовник. Не было и детей.
Ева появилась из душа в халате моей матери – посвежевшая, с мокрыми волосами, словно заряженная энергией, и сказала мне, чтобы я последовала ее примеру и привела себя в порядок, а она тем временем сходит в магазин и купит хотя бы кофе и хлеб.
Все происходило словно во сне. Я долго стояла под теплой водой, думая о моей матери, которая не так давно вот точно так же стояла под душем, мыла голову этим же шампунем, вытиралась одним из сложенных в шкафу полотенец, сушила волосы феном… Думала ли она о своей дочери, вспоминала ли позорную страницу своей жизни? Конечно, нет. Об этом кричала вся эта комфортная, богато обставленная квартира, где не было места ни сожалению, ни каким-либо неприятным воспоминаниям. Хозяйка ее наслаждалась жизнью и нисколько, похоже, не сожалела о том, что когда-то, семнадцать лет тому назад, бросила в родильном доме маленькую девочку, которую медсестры выкармливали чужим женским молоком и искусственными молочными смесями…
Я думала об этом, пока не вернулась Ева. Она пребывала почему-то в отличном настроении, должно быть, забыла на время о своем бойфренде. Она купила кофе, масло, мясные полуфабрикаты, овощи, хлеб, сок…
– Валя, не кисни, я понимаю, ты ходишь по квартире и думаешь о своей матери, послушай меня, ну не заслуживает она того, чтобы ты так много о ней думала, просто живи и радуйся жизни, как это делает она, ты только посмотри, какое у нее уютное гнездышко, понятное дело, она тебя не ждет, да и вряд ли обрадуется, когда увидит…
– А если обрадуется? – сказала я, хотя и сама не верила в это.
– Раньше времени забивать себе голову этим бредом я тебе не советую…
– Ева, но зачем в таком случае мы притащились в Москву? – вдруг не выдержали мои нервы. – Я очень, ты слышишь, очень хотела повидаться со своей матерью…
– Посмотри за антрекотами, если нужно, добавь масла… – Она разговаривала со мной, даже не глядя на меня, резала помидоры с огурцами да изредка бросала взгляды на сковородку, где жарилось мясо. – Вот ответь мне, пожалуйста, на такой вопрос: если бы перед тобой выстроились женщины, одна из которых была бы твоей матерью, как ты думаешь, ты узнала бы ее? Почувствовала бы?
– Понятия не имею. Но, думаю, так бывает только в сказках… Как я могу ее почувствовать? Разве узнаю по ее взгляду или она внешне будет походить на меня…
– Хорошо, тогда скажи мне, зачем тебе вообще мать? Для компании? Чтобы не скучно было жить? Или же ты хочешь, чтобы о тебе кто-то заботился, чтобы она помогла тебе устроиться в этой жизни, вернула, так сказать, долги? Это хорошо, что у нее такая шикарная квартира, что у нее есть деньги и, вполне вероятно, что она, увидев тебя, сделает вид, что хочет помочь тебе, что раскаивается и все в таком духе… Но, чтобы устроиться в жизни, можно, к примеру, удачно выйти замуж или, вот как я, найти себе дело и заниматься им, зарабатывать деньги, закрыв глаза на то, что мне постоянно приходится преступать закон…
– Я понимаю все это, но у меня очень мало шансов выйти замуж, это же как лотерея… Этого мужа, принца на коне, можно прождать всю жизнь… Нет, я на это не рассчитываю. А вот заняться бизнесом, помогать тебе, если ты, конечно, хочешь помочь мне, – это да…
– Получается, что и никакая мать не нужна? – хитро улыбнулась Ева и бухнула тарелку с готовым салатом в центр стола. – Так что ты подумай на досуге, что тебе вообще от нее нужно… Гарантирую тебе, что, когда у тебя появятся деньги, ты никогда не будешь одна. Вокруг тебя постоянно станут крутиться мужчины. Вот как мой Александр…
В эту минуту зазвонил телефон. Ева замерла, соображая, откуда доносятся переливчатые трели, потом кинулась в комнату и вернулась уже со своим мобильником в руках.
– Что, сорвалось? – не глядя на нее, спросила я, переворачивая мясо на сковородке. Хотелось спросить, кто это, но разве ее жизнь как-то касалась меня? Если захочет, сама скажет, решила я, продолжая думать над ее словами.
– Я не поняла… Какой-то мужчина позвонил, спросил меня, а потом отключился… И номер незнакомый.
27 
