Особенно,... 
22 
– Белла, ты не перестаешь меня удивлять! Ты даже знаешь, что такое «важняк»?!
– Не что, а кто… Это следователь областной прокуратуры, а зовут его, кажется, Николай… отчество забыла. Он как-то был у нас, заезжал, чтобы поговорить с Максом.
– Вот это память. А почему же ты не сказала мне об этом вчера?
– Не знаю, наверное, не вспомнила.
– Тем проще тебе будет общаться с ним. Надеюсь, у Макса не было с ним конфликтов?
– Кажется, нет. Но после разговора с Савельевым Макс не сказал мне ни слова, а это странно… Макс много чего мне рассказывал. Я уже знаю, что у вас вертится на языке: что, мол, напрасно он все это делал, так?
– Приблизительно.
– Вот видите, я понимаю вас с полувзгляда.
– Да ты вообще талантливая девочка. Так мы звоним Коле Савельеву?
– Звоним, конечно. И вы могли бы сразу же попросить его разузнать все, что возможно, о Родионе Исханове?
– Думаю, что в этом есть смысл.
Григорий Александрович ушел звонить, Белла покончила с завтраком и подошла к раскрытому окну. Прямо перед глазами раскачивались ветки старого тополя, пахло мокрым газоном, кофе, какими-то духами… Небо над головой было ясным-ясным, голубым и бездонным. И, глядя на эту красоту и вдыхая свежий воздух, ей почему-то захотелось поплакать. Но не от горя, что не стало Макса, а от необратимого чувства досады за то, что он ее оставил. Она и сама не ожидала от себя такой реакции на эту невосполнимую потерю. Страдать от одиночества – это одно, но злиться на человека, который отошел в мир иной, – это ли не эгоизм?
Глава 6
Они пришли на встречу на четверть часа раньше.
Савельев назначил им свидание в двенадцать часов в парке культуры и отдыха, на третьей скамье от лодочной стоянки. Кругом было полно людей, которые прогуливались по тенистым липовым аллеям, катались на аттракционах чешского луна-парка, стояли в очередях за мороженым, горячими бутербродами и шашлыком, сахарной ватой и пончиками.
– Их что, дома не кормят? – недовольно проговорила Белла, откидываясь на спинку скамьи, устремляя свой взор в небо и щурясь от солнца. На ней было новое белое платье, которое они купили всего час назад в салоне «Gera». И атласные, винного цвета, туфли с ручной вышивкой. – Гриша, что это вы на меня так уставились?
– Белла, ты выглядишь сногсшибательно. Я не представляю, что скажет Савельев, увидев меня в твоем обществе…
– Зато я знаю: совсем ополоумел Пасечник, перешел на малолеток.
– Обижаешь.
– Как будто вы меня не обижаете? – Она вздернула нос и отвернулась от него. – Мороженого бы купили, что ли…
Сам Григорий Александрович был в светлом стильном костюме и кремовых замшевых туфлях. «Пижон. Но красивый, умиротворенный». Солнце играло в его серебряных волнистых волосах. Матовыми стеклами сверкали шикарные очки от «Karlo Pazolini».
– Вы вот хамите и даже сами не замечаете этого…
– Подожди, вон он, кажется, идет…
И действительно, прямо к ним шел невысокий толстячок во всем черном. Лицо его было недовольным. В уголке пухлых губ торчала сигарета.
– Салют динозаврам, – проронил толстячок и плюхнулся рядом на скамью. – И черт меня дернул назначить вам встречу именно здесь. Пришлось брать такси и мчаться через весь город… Не жизнь, а помойка. Девицу только что вытащили из сточной канавы. С неделю пролежала, это точно… Красивая была, вот как ты… – Он обернулся к Белле и вдруг расхохотался, увидев, как побелело ее лицо.
– Гриша, как тебе удается приручать таких зверьков? Это же просто чудо какое-то, а не девушка. Как вас зовут?
– Зу-Зу, – зло бросила Белла и хмыкнула. Ей не понравился Савельев. Когда он был у них дома, то вел себя поприличнее, вернее, вообще молчал, пока она не вышла из гостиной. А здесь распетушился.
– Что это за имя такое? Зоя? Зина?
– Говорят же тебе: Зу-Зу.
– Кличка, что ли?
Она не ответила. Но ее обрадовало уже то, что он ее не узнал.
– Коля, у нас к тебе дело.
И Пасечник рассказал Савельеву все, что знал о Белле.
– Ну-ка сними очки, – приказал ошалевший от услышанного Савельев, и Белла неторопливо сняла солнцезащитные очки. – Да не может такого быть! Ты – жива? Изабелла, кажется, так?
– Так.
– Если бы я не дал слово Грише, взял бы тебя за руку и потащил к себе… Как тебе удалось остаться в живых?
– Я же тебе все объяснил… – почему-то разнервничался Гриша. – Зачем пытать девочку еще раз?
– А затем, мой милый, что все, что она тебе наплела, – туфта. Как можно вообще поверить в такое? Просто бред какой-то! Подростки привели ее на свалку? Да ты представляешь себе, где находится свалка, а где ресторан «Европа»? То-то и оно, что тебе это даже в голову не пришло… И как это она могла подняться после того, как ее отбросило взрывной волной, и пойти неизвестно с кем и неизвестно куда?!
22 
